Ее подвыпивший отец вечером пришел в больничку и, нарушая всякую санитарию, проник к жене. И она ее показала. И новый папаша, дыша перегаром, изрек:
– Девка. Во-о! Точно, девка!
Он прочитал это на лице дочери, которое поразило его пьяное воображение своей красотой и спокойствием.
Потом пошел к шахте. Закупив пару бутылок водки, выждал мужиков из смены, чтобы с ними отметить. Он не был взволнован или счастлив, он просто знал, что в его жизни произошло «это». Произошло то, за что стоит выпить. Это – законно хмельной день, потому что все остальное совершалось каждый день из года в год, а здесь родилась дочь, хотя он, конечно, хотел сына, но «какие мои годы, пусть сначала будет девка», рассуждал он про себя, а потом так и сказал мужикам, вышедшим из забоя:
– Пусть сначала будет девка!
Сказал, считая, что присутствует в начале собственной жизни, а не в ее конце.
И когда спустя несколько дней малышку принесли домой и развернули, он еще раз с радостью констатировал:
– Все нормально. И это место не поперек, а как положено – вдоль.
Место услышало, что говорят о нем, и тут же откликнулось, выпустив изрядную порцию прозрачной грудничковой мочи.
Так родилась Милка, или впоследствии Людмила Ивановна Тулупова, уроженка Червонопартизанска, что был тогда «на» Украине, а теперь «в» Украине.
Надо сказать, когда Людмиле Ивановне Тулуповой удалось впервые прочувствовать свое имя, отчество и фамилию, некоторое время прожить с ними, ей категорически не понравилась первая часть – Людмила, Люда, Люся, Мила, – множественность, мягкость, простота и глуповатая торжественность одновременно. «Меня зовут Людмила – что это такое?»
В общем, с именем, по прошествии лет стало очевидно, ей совершенно не повезло. Из возможных вариантов она выбрала – «Мила», тем более что с ее детских губ оно однажды слетело легко. На вопрос «Как тебя зовут, девочка?» с года шести месяцев, моргая голубенькими глазками, отвечала: «Мива». Взрослые, пристававшие с этим классическим вопросом, умилялись: ребенок, ныне сказали бы, рекламный, о себе говорит – мива я, мивая. И уже став взрослой, знакомясь с мужчинами, она представлялась Милой. Впрочем, для женщин, встречавшихся на жизненном пути, она была или Людой, или Людмилой, и только особо доверенные подруги сами почему-то переходили на Милу. А Марина Шапиро, сыгравшая в ее жизни важную роль, с первого дня знакомства только так и звала.