– Он ведь наверняка считал, что тебе уготована особая роль?
– Он думал, что через меня Бог что-то хочет сказать людям. Но только это не так. Я простой человек, видящий иногда вещие сны. Это, конечно, необъяснимо, но Бог никогда и ничего от меня не хотел. Я не слышал Его голоса и не ощущал Его присутствия рядом с собой.
– Почему ты тогда не сопротивлялся?
– Сопротивлялся. Но Петр ничего не хотел слушать.
– Чем же он тебя взял?
– Все очень просто. Он сказал, что он сделает так, что моя жена вернется, если я буду слушать его и делать как он скажет. Он ведь старший брат. Двадцать пять лет был священником, пока совсем не слетел с катушек.
– И ты делал?
– Делал, и не жалею об этом.
Полковник потер виски пальцами. Казалось, что голова у него по-прежнему болит.
– Ты странный человек, – сказал полковник. – Раньше мне такие не встречались.
– На самом деле я обычный человек, – ответил Лазарь. – Вот кто по-настоящему странный, так это Петр.
– Петр?
– Да.
Полковник вернулся в свое кресло. Налил себе еще коньяка на три пальца.
– Расскажи мне о нем, – попросил он, держа в руке стакан.
– Хорошо, – ответил Лазарь и затушил сигарету в пепельнице.
Долгие годы Петр был священником и имел свой приход. Но однажды в один из месяцев на руках у него умерли один ребенок за другим. Потом совсем молодой человек и пожилая женщина, которая была на гемодиализе. И все это в какие-то две-три недели. Каждый раз Петр истово молился, желая спасти их, но Бог его не услышал. Петр не знал, что делать. Его вера пошатнулась, и он начал роптать. Он решил, что Бог либо отвернулся от него, либо Его попросту нет. Петр стал пить, и чем дальше – тем больше. Он пил день за днем не просыхая, и прихожанам было жалко своего батюшку. Они к нему привыкли и по-своему любили. А он спивался на их глазах.
Однажды пьяный Петр упал в канаву, и сердобольная прихожанка вместе с другими людьми принесла его к себе домой, где и выходила. В другой раз он напился так, что его хотели отвезти в вытрезвитель, но добрый человек заплатил за него штраф и забрал с собой. Подобные инциденты стали регулярными. Вести службы в таком состоянии Петр не мог.
Мысли об умерших детях не давали ему покоя. Он не мог спокойно уснуть, только разве что в пьяном виде. Трезвый ум не мог вынести простых фактов смерти невинных и безгрешных детей.