– 5
Осень давно вступила в свои права и холодной безжалостной рукой содрала с деревьев листву, покрыла землю червленым ковром. Леса как-то сразу опустели, только ветер свободно гуляет меж голых ветвей. Изредка в промозглом небе проплывет запоздавший косяк дикий гусей да прощально прокурлычет журавлиный клин. Вся прочая мигрирующая живность давно в дороге. На реке стали гулять шумные волны, перекатывая потяжелевшую, цвета свинца, воду.
По утрам над землей долго держится густой волокнистый туман, с восходом солнца оседая рваными хлопьями на пожухлую траву, цепляясь ватными руками за ветви колючего кустарника. Все чаще по ночам случаются заморозки, и тогда все покрывает седым инеем.
Так вот и прошла осень мягкой поступью, без дождей и слякоти, солнечной. Заячьим скоком пробежал запорошенный жухлыми листьями сентябрь. С птичьими стаями, под их неумолчный гомон, печальной чередой пронеслись добрые октябрьские деньки. Ноябрь принес с собой близкое дыхание зимы. Но теплая погода простояла до самых ноябрьских праздников.
Каждый вечер Володька Яковлев проводил в обществе Любови Николаевны. Они сразу единодушно решили, что их дружба, встречи и вообще неофициальное общение должны остаться тайными. В присутствии посторонних они вели себя вполне естественно, ничем не выдавая свою связь. Если бы информация об их связи стала известна всем, то для учительницы могли последовать крупные неприятности. Заполошная общественность в лице престарелых грымз, завистливых и несчастных, подняла бы нешуточную волну, приписывая молодой учительнице все существующие в мире грехи. Их дружбе пришел бы конец. А любовь Николаевну могли вообще уволить по дискредитирующей статье. Без права работать учителем. А доброжелатели могли забросить заявление или анонимку в правоохранительные органы о совращении учительницей несовершеннолетнего. В общем, было из-за чего им скрывать свои отношения.
К вечеру подул северный ветер, катая по мерзлой земле снежную крупу. Разыгралась метель.
Володька Яковлев вышел на улицу. Мелкая пороша жестко царапнула лицо, обдав своим шершавым дыханием. Он надвинул шляпу с узкими полями глубже на глаза, пригнул голову и быстро зашагал привычной тропой мимо кладбища.
У калитки его поджидала Любовь Николаевна.
–Володя, я сбегаю за водой, а ты иди в дом и подожди меня.