— Лерка, привет! — у него голос, когда сломался, стал хриплым.
— Отвали! — гаркнула первая красавица класса Лерка Попова.
Ян даже не отвлёкся на вошедшего, продолжал списывать.
Все такие наивные, полагали, что раз пацаны пошли в одиннадцатый класс, значит, у них хорошие планы на будущее. На самом деле, никто никуда поступить не смог и дружно решили, раз в школе хотя бы кормят и на второй год пытаются не оставлять, то лучше ещё два года до армии протянуть, не болтаясь по улицам.
Но Ян, пообщавшись с Арсением, реально думал поступить куда-нибудь, хотя сам даже не предполагал, куда именно.
Федя грохнул стулом, сев напротив Яна, который был выше ростом, и в плечах Бульдога шире.
Пришлось поднять на дружка недовольные карие глазища, которые в тени широких бровей казались угольными. Даже весёлый свет солнца не особо высветил его жутковатый взгляд. Таких смолистых в их школе немного. Ян только по маме русский, по отцу, которого никогда в жизни не знал, представитель средней Азии. Так бабка сказала, что мать нагуляла.
— Каса, дело есть, — Федя воровато оглянулся, вытянул короткую шею, чтобы на девчонок ещё раз глянуть, и шёпотом продолжил. — С города за посёлок на реку парочка каждые выходные приезжает. Две недели уже. Сам понимаешь, для чего. Двое. Мы решили бомбануть. Понятно, налички, если будет, то минимум, но тётка вся в золоте, магнитола в машине и зеркала толкнём.
— Кто идёт? — не отвлекаясь от домашки спросил Ян, потом напрягся и бросил взгляд на Арсения.
— Чё ты на мажора смотришь, кинет он тебя.
— Пока ни разу не кинул, — фыркнул Ян. — Так кто идёт?
— Малюта сто процентов, и Мишка-цыган.
— Что, мало с цыганами связывался? — Ян необычно, по-звериному немного, приподнял в ехидстве верхнюю губу.
— В этот раз всё нормально будет, — заверил Бульдог, тоже немного с дикими и агрессивными повадками.
— Вчетвером? — хмурился Ян. — Подумаю.
— До субботы думай, — Бульдог шмыгнул вечно мокрым носом и улыбнулся нечищеными зубами.
Воровали. Только вот от своих бледных подельников Ян серьёзно отличался внешностью, и если будут проводить дознание, то его точно узнают, как ни прячься. Дружки его все сероглазые и русые, на одно лицо. Миша-цыган моментально в своём таборе растворялся, его вообще не поймать, как тень мелькал и пропадал, а у Касьяна Куропаткина по кличке Каса такие глаза, что навсегда запоминались. Большие, миндалевидные и чернее ночи.