— Ладно, Погодин, сегодня вечером после работы прошвырнемся по
адресам. Подготовь список ранее судимых за подобные преступления и
склонных к их совершению. Шубу-то, у кого хоть украли.
— Ты не поверишь…
— Шубу увели у жены самого Зинченко, — Федя многозначительно
поднял указательный палец вверх. — Это который второй секретарь
горкома. Шишка та еще…
— Знаю, — кивнул я. — Встречались с ним.
— Как это встречались? Ты что его лично знаешь?
— Было дело, — отмахнулся я. — Его сынок в школе со мной учился.
Не самый приятный тип. Весь в отца. А как шубу стырили? В гардеробе
театра? Но не сезон сейчас в такой одежде ходить.
— В этом-то и странность, — Федя понизил голос, несмотря на то,
что находился в своем кабинете. — Квартиру их обокрали. Мы приехали
целой бригадой. Шутка ли — такого человека ограбили. В квартире все
вверх дном. Причем, шкатулки пустые, криминалист их на следы рук
обработал. Спросили, что в шкатулках было. Ничего ценного, говорят,
бижутерия.
— Звиздят, как Троцкий! Была бы бижутерия, шкатулки пустыми бы
не были. В крайнем случае рядом бы валялась.
— И я вот думаю, что не безделушки там были вовсе.
— И сколько там этой бижутерии?
— Судя по количеству шкатулок — немало…
—Зачем женщине много дешевых безделушек, как думаешь?
— И я про то же. Но заявлять их не стали. Почему, непонятно.
— Очень даже понятно. Сколько получает второй секретарь горкома?
Рублей триста-четыреста? А драгоценных камней там на какую сумму
могло быть? Один затрапезный алмазик стоит, наверное, тысяч пять,
не меньше. Один. А если целая шкатулка? Плюс золото. Почем нынче
грамм?
— Но почему они не сообщили о пропаже? Это сколько же денег они
потеряли?
— Все просто, Федя. На зарплату столько не купишь. Чтобы
вопросов лишних не было, вот и промолчали.
— Получается, что если мы шубу найдем, а там еще и ювелирка
будет, которая нигде не числится, то мы можем…
— Не можем, Федя, не можем. Не с того службу начинаешь. А с
Зинченко надо пообщаться. Разузнать, что да как.
— Так общались уже наши.
— Да не с тем Зинченко, а с отпрыском его. Одноклассник он мой,
говорю же. Женька. Балбес еще тот. Под папашкиным крылом рос, сам
ничего не добился. Но он в МГИМО собирался поступать. Может в
Москве уже.
— Не там его сынок. Дома был.
— Отлично, значит, папина протекция не помогла. Видно, совсем не
тянет, раз в дипломаты не берут. Есть все-таки справедливость на
свете. Вот с ним и надо потолковать. Может, что-то по простоте
душевной и прояснит. Дело ясное, что дело мутное. Чтобы работать по
этой краже - картина четкая нужна. Тут простым подворовым обходом
не обойдешься. Получается, дверь взломали, пока никого дома не
было? Вынесли пол квартиры, а заявили только шубу?