— Нечто подобное ты говорил и когда я
«охотилась» за Бяслаг-нойоном. Но он — мёртв, а о моей причастности
к его смерти так никто и не догадывается.
— Повезло, — невозмутимо пожал
плечами Фа Хи.
Взяв с низкого столика глиняную
бутылочку и две чашечки, он сел рядом со мной, наполнил одну и
вопросительно посмотрел на меня.
— Вино, «сливовое, с твоей родины»? —
я улыбнулась. — Спасибо, но с этим завязала. По крайней мере, пока
не будет нового повода напиться.
— Какого? — учитель отхлебнул из
своей чашечки.
— Ну не знаю... Например, Сунь Ливей
разобьет армию халху, и мы все попадём в плен, — вернулась я к
интересовавшей меня теме. — Или эти твои Тёмные Боги
пробудятся.
— Время Тёмных Богов ещё не пришло.
А, если армия халху будет разбита, в плен нас брать не будут.
— То есть, ты не исключаешь такой
возможности? — я отдёрнула тушку голубя от исподволь подобравшейся
к ней Хедвиг.
— Всё возможно, — Фа Хи снова
отхлебнул из чашечки. — У Сунь Ливея было достаточно времени на
подготовку. Армия халху сильна, но он хитёр, как старый лис. Это
будет война не сил, а хитрости и коварства. Кто изворотливее — тот
и выйдет победителем.
— И, думаешь, это будет Сунь
Ливей?
Учитель неопределённо качнул головой
и снова наполнил чашечку.
— А на какой исход надеешься ты? —
допытывалась я.
— Моей целью всегда был мир.
— Поэтому ты отказался от участия в
военных действиях? Из-за стремления к миру, а не потому что
придётся воевать против "своих"?
— Я лишился права считать жителей
Шихонга "своими", когда перешёл на службу к хану ханов, — лицо Фа
Хи оставалось совершенно бесстрастным. — Но кого бы ни причислял к
"своим" сейчас, война между Астаем и Шихонгом — не та, которую
следует вести. Ни каган Тендзин, ни Сунь Ливей этого не понимают,
но понимаю я. И поэтому сохраняю силы для битв с настоящим
противником.
— С Тёмными Богами? — усмехнулась я.
— Но то, что в этом случае противники — не люди, не делает их более
настоящими, чем тот же Сунь Ливей. Когда Тургэн сказал об
объявленной Шихонгом войне, я была в смятении. Сражаться против
народа, к которому принадлежали Киу, Сонг, Сяо Ци... Вэй? Но на
самом деле я ведь буду сражаться не против них, а против Сунь Ливея
и его армии фанатиков, которые разжигали эту войну с самого начала.
Сунь Ливей пришёл тогда в монастырь,