Тургэн расхохотался и, сверкнув
глазами, заверил, что он совсем не против покусывания, но тут же,
повернувшись ко входу в юрту, гаркнул так, что я вздрогнула:
— Хуту, Юрюхан, или кто сегодня на
страже?
— Юрюхан, мой принц, — ответили из-за
стены.
— Распорядись, чтобы принесли
еду!
— Да, мой принц.
Тургэн с самодовольным видом
повернулся ко мне.
— Сейчас принесут, хайртай. А пока,
может...
— ...расскажешь мне о совете
подробнее? — подхватила я. — Из меня ты вытянул всё — или почти
всё, а я так и остаюсь в неведении!
Плотоядно улыбнувшись, мой нэхэр
потянул меня к себе.
— О совете и прочем — такой разговор
ведут за трапезой, но пока еды нет... что ты говорила о
покусывании?
— Мой принц, это — Чаалун, позволишь
войти? — послышался из-за стены женский голос, и в юрту тотчас
проникли аппетитные запахи.
— Побрал бы их Эрлик с их усердием! —
проворчал Тургэн.
Но я уже накинула на плечи дээл и,
легко соскочив с ложа, крикнула:
— Входи, Чаалун! А ты, дуртай, —
повернулась к раздражённому супругу, — пока соберись с мыслями —
чтобы ничего не забыл!
Но к разговору мы перешли не
сразу. Когда передо мной оказались чашечки и мисочки, а в воздухе
поплыли уже не сдерживаемые стенами юрты запахи, я поняла,
насколько была голодна.
— Теперь из покусывания ничего не
выйдет, — разочарованно протянул Тургэн, наблюдая, как я выхватываю
еду то из одной чашечки, то из другой.
— Почему не выйдет? Просто теперь
после «покусываний» от тебя ещё что-то останется. А мне не придётся
чувствовать себя самкой богомола, поужинавшей собственным
супругом!
Тургэн рассмеялся.
— Всё время удивляюсь, как ты до
такого додумываешься?
— Просто додумываюсь и всё, — пожала
я плечами. — Это называется «нестандартное мышление» — в
составлении военных стратегий вещь незаменимая! Если его, конечно,
ценят.
— Конечно, ценят!
— Да, я заметила! — фыркнув,
отправила в рот кусочек хушур[2].
— Я ценю, очень, — серьёзно заявил
Тургэн и сдвинул брови. — Или моего одобрения для тебя
недостаточно?
— Без него бы и дышать не смогла! —
съехидничала я и, увернувшись от тычка под рёбра от
«рассвирепевшего» супруга, вздохнула:
— Жаль, что на совете не считаются ни
с моим мнением, ни с твоим одобрением. Уже назначили день следующей
самоубийственной атаки?
По лицу моего мужа мелькнуло хитрое
выражение.
— Не совсем. Когда ты ушла, отец был
в ярости, но за тебя и твоё «нестандартное мышление» вступились
шифу и Боролдай...