Выгнав напуганного пилота в салон, я
прыгнул в его кресло раньше, чем мужчина покинул кабину. Щелкнули
ремни безопасности, и я принялся руководить боем так, как мог — по
рации.
«Второй» в это время вылетел из-под
нашего брюха, закрывая собственным корпусом от возможного удара
врага. Мы еще только начинали разворот, все же гражданское судно, а
не военное — нам физика не даст устраивать такие же пируэты.
Заработали пулеметы под крыльями «Второго», заставляя ушедшего ниже
вражеского летчика закладывать новый разворот — прямо под уже
начатую атаку «Первого».
Крыло истребителя разорвало в клочья,
машина завертелась быстрее, постепенно ныряя носом в направлении
земли. Но это лишь один из шести, да и то больше благодаря удачному
стечению обстоятельств.
Новый ракетный залп ударил по нам, на
этот раз вместо сопровождающего взяв в прицел мой борт. «Второй»
скользнул в сторону, уходя от намеченной мной траектории ракет —
было бы глупо перенаправлять снаряды в своих же людей.
Я слышал, как скрипят от напряжения
зубы сидящего в соседнем кресле пилота, чувствовал запах его пота.
Но он все равно сохранял разум и выполнял приказы, а ведь он не
военный летчик.
Ракеты уже были в нескольких сотнях
метров, я видел их траекторию полета и, никуда не спеша, выстроил
воздушные коридоры вокруг каждой. Шесть незримых для окружающих
тоннелей были готовы принять в себя вражеские снаряды.
«Первый» задрал левое крыло,
одновременно с этим меняя высоту и нацеливая оружие на один из
оставшихся истребителей. «Второй» в этот момент завершал маневр,
уходя дальше от проложенных мной тоннелей.
Секунда, снаряды вошли в устроенную
мной ловушку и, пролетев у нас под брюхом, понеслись дальше, уже
никому не угрожая. Сидящий рядом со мной пилот, кажется, читал
молитву — но так тихо, что я скорее догадался, что он слова
произносит, а не дышит.
«Первый» рухнул вниз, резко
увеличивая скорость падения. После чего задрал нос и открыл огонь
по днищу своей цели. Красноярский пилот закрутил машину по часовой
стрелке, а его напарник в это время увлеченно уклонялся от
«Второго». Пока я шел навстречу вражеским машинам, самолеты
Романовых вышли на дистанцию ближнего боя.
— Вниз! — приказал я, и пилот тут же
исполнил мою волю, едва не вводя наш самолет в штопор.
Я создал над нами плоскость настолько
крепкую, насколько мог. Поле разлетелось на миниатюрные квадраты по
десять сантиметров, и они бросились к летящему им навстречу
истребителю. Скорость врага и нашей машины сработали, как и
положено — измайловский летчик влетел в усеянную силовыми полями
зону, буквально нанизываясь на мои мелкие щиты. Сила столкновения
оказалась такой, что его кабину распотрошило в клочья.