Мгновенно взбодрившись, я потребовала себя отпустить. Мы это
обсудили, и Дэбрэ позволил идти мне самой. И я шла какое-то время,
переставляла ноги, и ещё, и ещё, и мне вновь больше всего на свете
хотелось присесть... Он закинул одну мою руку себе на плечо и помог
идти остаток пути, придерживая за талию.
— Позвольте себе принять мою помощь, Майри, даже если мои
прикосновения вам неприятны.
М-м? Что? Он говорил что-то странное, и я не стала вникать.
Правда устала.
Хорошо, что он меня вёл — иначе, почти наверняка, рано или
поздно я бы пересчитала ступеньки той лестницы на пути вниз и
получила возможность начать пятую жизнь раньше срока. Так что он
меня второй раз за день спас. И как не любить этого человека?
Наверху нас ждал экипаж и двое его людей, и возница. Кроме них и
пары лошадей — никого.
Дэбрэ довёл меня до кареты. И там случилось самое желанное чудо
— с меня сняли кандалы. Синяки, ссадины и царапины на руках и ногах
выглядели не очень, да и болели, но в те мгновения я любила весь
мир, и потому всем всё простила — только б больше не видеть этих
кандалов никогда.
Я хотела спросить, что мне теперь делать, ведь раз я свободна,
то мне нужно куда-то идти. Но Дэбрэ даже не стал слушать мой
лепет.
— Забирайтесь внутрь. В первую очередь вам нужно отдохнуть. И
переодеться, конечно. Мы решим этот вопрос, я отошлю людей в
ближайшую деревню. Вам что-нибудь привезут.
Пока он приказывал освободить лошадь из упряжки и разговаривал
со своими людьми, я забралась в карету.
Один из его помощников отправится с поручением, но когда ещё он
приедет назад? И мне до тех пор сидеть в мокрой рубашке? Ну нет. На
сидении меня ждал плед — вот в него я и переоделась, приспустив
занавески на окнах кареты.
Вижу, та же светлая мысль пришла в голову и Дэбрэ. С ним
поделился одеждой второй из охранников. Я заметила из окна, как
Дэбрэ снимает с себя рубашку, и откинулась на спинку сидения. Он
странно относился к наготе, любому намёку на неё, и не стоило за
ним подглядывать даже случайно.
Поджав под себя замёрзшие ноги, я удобней устроилась на сидении.
Затем сползла по спинке вниз, опёрлась на руку. Но до чего же
хотелось прилечь. Места тут, конечно, совсем мало. Я повернулась и
так, и этак — устроилась как-то. Я лежала, видела в окно кусочек
неба, плывущие облака, колышущуюся на ветру ветку берёзы. Листья —
то чёткие, тёмные или ярко блестящие на солнце, то расплывающиеся в
месиво акварельными пятнами.