Первый из четверки, белый как снег,
якобы будет зваться Чума (в некоторых вариантах – Мор), второй,
ржаво-рыжий – Раздор, третий, вороной – Голод. Ну а имя последнему
Центарврусу, бледно-пепельного окраса – Смерть. Вот так, ни больше
ни меньше.
И Белого духа будто бы уже
многократно видели – то где-то в Европе, то в Индии, то в Южной
Африке, а недавно, буквально на днях – и в пределах Империи, в
Таганроге. В моей сегодняшней газете как раз имелась большая статья
о том случае – прямо на первой полосе, с нее-то я чтение и начал.
Впрочем, если отбросить явные противоречия в свидетельствах
очевидцев и истеричные журналистские охи-ахи из серии «Мы все
умрем!», ясности было не так много. Да, многие наблюдали на морском
берегу гигантскую белую фигуру, которую одни потом уверенно
называли центаврусом, но иные – гарцующим на коне всадником. И да,
сразу после этого чудного явления случилась в городе и окрестностях
вспышка магической дистрофии – недуга почти неизлечимого, но,
вообще-то, незаразного, им обычно поодиночке болеют, а не массово.
Но если верить ростовскому губернатору – князю Юрию Вяземскому –
ситуация в регионе уже под полным контролем у властей, никаких
оснований для паники нет. Но так ведь неинтересно! Вот писаки и
нагнетают: типа, неделю назад, когда Белый Центраврус появился в
Бремене, местные одаренные, все поголовно, начисто лишились
способностей к магии. А еще за неделю до того пострадал английский
Йорк, причем среди жертв Мора оказался сам принц Уэльсский Ричард,
боярин по мане, но силой отныне не тянущий и на
мещанина-мастерового. Про принца, впрочем, тут же, ниже, шло
официальное опровержение британского Форин-офиса: Ричард-де
находится в Лондоне и не покидал столицы с декабря месяца.
Кто и где врет – пойди, разберись,
короче…
Но, как ни крути, что-то в подлунном
мире явно происходило нехорошее. Пока, правда, не очень было
понятно, что.
– Гляди-ка: к нам тут III Отделение
пожаловало! – снова отвлек меня от чтения газеты Светкин голос –
теперь, кажется, малость встревоженный.
– Что? – я посмотрел на Каратову, а
затем, проследив за ее взглядом – в окно: у нашего особняка
остановился крытый черный экипаж, из которого как раз выбирался
человек в синем жандармском мундире с серебряными эполетами на
плечах. Словно почувствовав на себе мой напряженный взор, гость
поднял голову, и я узнал ротмистра Петрова-Боширова.