Впрочем, ничто не ранит так больно,
как правда. В отличие от моего друга, я полный ноль в учёбе. И дело
не в нехватке извилин в мозгу или же в недостатке знаний, просто я
никогда не умел выкладываться ради чего-то, что не приносит мне
хоть какого-нибудь удовольствия. Вот и к вступительным экзаменам я
готовился в последний момент, да и то, посматривая сериалы в
процессе. Вернее будет сказать, я тогда смотрел сериалы, в процессе
изредка поучиваясь.
Кирилл же, напротив, если брался за
что-то, то делал это добротно, отдаваясь целиком поставленной цели.
В итоге за годы нашего совместного обучения в школе он вырос умным,
очень хорошо сложенным, харизматичным, общительным, а я… А я –
нет.
У Кирилла всегда было много друзей, и
я до сих пор не понимаю, что «сын маминой подруги» нашёл во мне.
Может быть, на моём фоне он чувствовал себя особенно успешным,
популярным и привлекательным. Девушки так и висли на его широкие
плечи, засматривались на выразительный подбородок, густые
каштановые волосы и глубокие карие глаза; парни Кириллу завидовали,
но тянулись к нему, ведь он излучал собой уверенность и во всём
казался опытным и крутым.
Но свою прокрастинацию Кирилл всегда
посвящал мне, зависая вместе со мной в компьютерных играх. И даже в
них мы были совершенно разными: если я акцентировал внимание больше
на сюжете и проработанности мира, то моего друга интересовала
соревновательная составляющая, где он может покрасоваться своими
умениями и превзойти кого бы то ни было.
После слов Кирилла повисла немного
гнетущая тишина, которую у меня не было желания прерывать.
– Ладно, Лёнь, прости, я не хотел
тебя задеть, – произнёс мой друг столь неожиданные для меня слова.
– Ну то есть хотел, но не со зла. Короче говоря, ты меня понял.
– Да забей, это далеко не самое
противное, что я от тебя слышал, – ответил я, усмехнувшись. –
Давай, доброй ночи. Завтра можем ещё сыграть.
– Ага. До завтра.
Я отключил разговорник, а следом
вырубил свой компьютер. Это был последний раз, когда я играл с
Кириллом. На следующий день он не вышел на связь, а ещё через
несколько дней я узнал от его родителей, что мой лучший друг пропал
без вести.
Шли дни, недели, месяцы. Кирилла так
и не нашли, а вместе с тем среди моих знакомых пропадало всё больше
и больше людей. О таинственных исчезновениях говорили и по
новостям: если верить СМИ, то за последний год в стране пропало без
вести более ста двадцати тысяч человек, что превышает норму почти
что вдвое. Должен отметить, что слово «норма» в данном вопросе
кажется мне несколько циничным.