– Глаза открой. – снова вижу перед собой Давида. Он стянул с себя рубашку, брюки, остались только боксеры.
Смотрю на него с ненавистью. Хочет моих слёз? Не дождётся. Я их уже выплакала там в одиночестве. Перед ним я плакать не стану. Ни перед кем не... и вспоминаю Адама, рядом с которым я чувствую себя немного защищённой. Перед ним раскрыла свои страхи, он успокаивал тогда меня в машине. Но сейчас его нет и не пойдёт он против своего босса.
– Ноги раздвинь. – полотенца на мне уже нет. Лежу распластанная, как лягушка на столе у практикантов. Одно движение и тебя убили. Почему на ум приходят такие ассоциации, я не знаю.
В какой-то момент мне кажется, что он сейчас уйдет. Не по нраву ему моё отстраненное спокойствие. Но нет. Кажется он понял мои намерения.
– Ненавидишь? – шепчет мне перед тем как больно поцеловать меня в сжатые губы, грубо раздвигая их языком. Одной рукой сжал челюсть, чтобы я не смогла сомкнуть её. – Ты не сможешь сделать мне больно, детка. Только не ты. Укусить хотела? – насмехается, рассматривая лицо. – Напряжённая такая, а играешь спокойствие. Тебе нравится, когда тебя трахают так? Даже не сопротивляешься. Или представляешь на моём месте мужа? Мы ведь похожи.
Толчок и резко входит в меня. До упора. Больно, я абсолютно сухая, но ему наплевать. Дёргаюсь от него, но пригвождена его руками к постели. Стиснув зубы, чтобы не издавать ни звука, закрываю глаза. Голос я могу контролировать, а вот слеза катится по щеке непроизвольно. Поворачиваю голову на бок, чтобы стереть с моего лица эту каплю.
– Смотри на меня, сука. Я не отдал тебя сегодня только по одной причине, что сам хочу тебя до одури.
Ещё толчок и начинает двигаться резче, быстрее. Я морщусь, мне неприятно, но не пытаюсь вырваться, находясь в каком-то ступоре.
Утробно зарычав, он вынул из меня своё орудие пытки. Но не за тем, чтобы оставить меня в покое. Разворачивает спиной к нему и заставляет приподнять бёдра. Сжимаюсь, этот зверь может опуститься до каких угодно извращений, стиснув покрывало в кулаках я вжимаюсь головой в подушку. Он проводит рукой между моих ног и вводит два пальца внутрь.
– Неудивительно, что Ринат смотался заграницу к местным шлюхам, оставив тебя здесь. Ты сухая как старая кошёлка. – его слова меня не ранят. Мне плевать на него. Пусть делает своё дело и сваливает из этой комнаты.