— Нет, паука увидела, — с ходу лгу. — До визга
их боюсь.
— А шею чего начесала? От вашей с ним
неожиданной встречи? — Яр, не спрашивая разрешения, присаживается рядом. Даже
пыль со ступеньки не сдул.
— А тебе что, обязательно все знать? — я прикрываю
натертую до красна шею волосами. Благо, сделать это мне позволяет их длина.
— А ну-ка покажи, — он убирает мою руку и
вслед за ней отодвигает пряди волос.
Обычно, перед тем как выйти на улицу, я
старательно накладываю несколько слоев тонального крема на это место, а потом
еще и припудриваю кожу сверху для более бархатного эффекта. В общем, как только
не исхищряюсь, чтобы скрыть свое клеймо от посторонних глаз. Но обычно я и
ночую только дома... Поэтому, собирая в дорогу зарядку, пижаму да зубную щетку,
я упустила этот важный момент.
— Это что?
Глаза Яра расширяются так, словно он не просто
удивлен. Как будто он шокирован увиденным. Я стараюсь как можно скорее убрать
его пальцы и прикрыть шею, но он настойчиво рассматривает мой «деффект».
— Шрам, — понимая, что он не отступит, говорю,
как ни в чем не бывало.
— Это я и так вижу. Откуда он?
— Слушай, Власов, много будешь знать...
— Тебе что, угрожали, Ничка? — он не дает мне
договорить.
Его взгляд впервые выражает что-то за
пределами похоти и вожделения. Яр, кажется, действительно встревожен.
— Ника, что с тобой случилось? На тебя напали?
От того, как он на меня смотрит, сердце
медленно отрывается и соскальзывает вниз, оставляя за собой кровавый след. Я чувствую,
как оно ударяется обо все органы на своем пути. Бряк… бряк… бряк…
— О! Бо-оже! Яр, не
драматизируй, пожалуйста! — напускное удивление и мой нервный смех, кажется, делают
свое дело, потому что лицо моего преследователя «смягчается». — Просто детская
шалость не удалась. Вот и все.
— Интересное у тебя
детство, — он произносит задумчиво, но вроде бы верит. А в следующий момент
делает то, чего я никак не ожидала от него. Яр проводит по шраму подушечкой
пальца. Медленно, очень аккуратно ведет им с одного края до другого.
От его прикосновения
моя кожа сразу покрывается мурашками. Ярослав аккуратно водит пальцами по
зажившему порезу, словно хочет прощупать его глубину.
Мои эмоции на грани. И
это очень неожиданная отдача для меня. Никогда бы не подумала, что
прикосновение к этому месту сможет вызвать такой отзыв моего тела, а не
привычный страх.