— Нормально со мной всё. Говорю же. Сам встать могу.
Тело много где саднило, а спина отдавала глухой болью в районе
поясницы, но это не помешало мне подняться на ноги и показать дяде
Коле, что мои слова непустой звук. Я пару раз присел, наклонился и
даже пробежался на месте. За исключением головной боли и саднящих
царапин, больше ничего не беспокоило. Спина прошла после первой
пары приседаний.
— Вот видишь. — сказал я дяде Коли, который был готов в любую
секунду бросится мне на помощь. Всё же мужик не верил, что падение,
даже с небольшой высоты может так легко обойтись. Да я бы и сам не
поверил, окажись на его месте. — Всё у меня нормально. Таблетка уже
начала действовать, так что даже голова почти не болит. Так какой
сейчас год?
— Семьдесят восьмой. Как зовут твою маму?
— Валя.
— В какой школе учишься?
— В тридцать четвёртой. Заканчиваю в этом году. Осталось всего
два экзамена сдать. Математику во вторник двадцатого июня и
английский в пятницу двадцать третьего июня.
— А сегодня какой день?
— Пятница. Шестнадцатое июня.
— Как зовут твою кошку?
— Да нет у меня никаких кошек. Аллергия у мамы на их шерсть.
Дядь Коль, может хватит ерундой заниматься? Где там твой
конёк-горбунок стоит? Полетели уже обратно.
— Откуда ты знаешь, это прозвище МИ-2? — удивился дядя Коля,
даже забыв, о моём допросе.
— Ну а как ещё его назвать? Конёк-горбунок он и есть.
А ещё МИ-2 называют: «Бабочка»,
"Авиамоль","Двойка","Малышка","Головастик«. Но мне больше всего
нравится прозвище «Конёк-горбунок». Оно лучше всего передавало суть
этого вертолёта. Такой же маленький и горбатый.
— Всё же тебя обязательно нужно показать врачу. — с задумчивым
видом произнёс дядя Коля и затем махнул мне идти за ним.
Я же ещё раз посмотрел наверх, сквозь поломанные еловые ветки
виднелось чистое небо. Интересно, кто решил дать мне второй шанс и
сделать лесником(парашютист, приземлившийся на дерево)? А для каких
целей я уже ни капли не сомневался. Память Серёги быстро входила в
симбиоз с моей. В своё время я прекрасно знал человека по имени
Фомин Сергей Михайлович. Именно он занял моё место на том
транспортнике, что разбился в Афганистане.
Выходит, что это не ад, пока ещё не ад. А всего лишь чистилище,
в котором я должен исправить допущенную ошибку. Раз так, то я
обязательно это сделаю.