Выстрела не последовало. Вместо этого химе посмотрела на парня
возле себя как на грязь под ногами и проворчала что-то
неразборчивое себе под нос. Однако стрелять не стала.
— Твои мысли?
— Дай мне отыскать эту… стражницу, как там ты её называла…
— Сейну, — напомнила линкор.
— Да без разницы, — отмахнулся Ульяновск. — Я её нахожу, сообщаю
тебе и устраняю.
— Ты? — смерила она парня взглядом. — Вперёд, — и указала в
сторону побережья.
Разведчик уже нашёл несколько подозрительных меток, но чтобы их
распознать, необходимо было снижаться. Иными словами — выдавать
себя, а то и вовсе подставить разведчика под удар.
— «Придётся работать вслепую», — прикусив губу, подумал
Ульяновск.
Прикидывая, как бы ему разом ликвидировать все обнаруженные
цели, молодой авианосец пожалел, что его палубы не хватает для
взлёта чего-то вроде Ту-22. С такими машинками он смог бы засыпать
пролив авиабомбами с высоты, недоступной для зениток глубинных. Но
за неимением лучшего инструмента Ульяновск был вынужден
пользоваться тем, что имел.
Оглушая окрестности тяжёлым гулом, перегруженные Су-57 начали
попарно взлетать с его боковой палубы. С трамплина они взлететь не
могли — слишком большая нагрузка для такой маленькой полосы разгона
— что несколько увеличивало время развёртывания ударного авиакрыла.
А потянуть время было в его интересах. До перезарядки ракет
оставалось менее десяти минут, что внушало ему уверенности в
благоприятном исходе цирка, в который он вляпался.
Поднявшись на заданный эшелон, бомбардировщики разделились на
четыре группы. Первая по широкой дуге полетела ко входу в пролив со
стороны Карского моря, держа черноволосую химе в поле зрения своих
средств наведения. Восемь «Москитов» Ульяновск считал достаточным,
чтобы вывести линкор из строя и потом добить бомбовым ударом.
Остальные три группы направились к целям в проливе. В сорока
километрах до визуального контакта эскадрильи произвели пуск
противокорабельных ракет по самым крупным целям, после чего стали
заходить на курс бомбовой атаки.
— Нашёл, — на лице Ульяновска непроизвольно появилась
ухмылка.
Искомая химе пряталась в небольшом заливчике, протянувшемся к
северу в двадцати километрах от входа в Маточкин Шар со стороны
Карского моря. Именно туда направлялась для бомбометания одна из
атакующих групп, туда же сменили курс остальные.