Ида тихо взвыла, запустив
подушкой в стену: кто-кто, а Вера Георгиевна должна знать, что если её
разбудить, то заснуть она потом не сможет ни при каких обстоятельствах. Бормоча
несвязные ругательства, Ираида тяжело вздохнула и поплелась на кухню, заварить
кофе и попытаться обдумать, какие беды сулил маменькин звонок.
Конфликт матери и дочери
Бартеневых насчитывал уже более двадцати лет.
– Учись готовить! Не
научишься – никто на тебе не женится! – твердила мать.
– Мама, я умею готовить, –
терпеливо возражала Ида.
– Не перечь матери! –
сердилась Вера Георгиевна. – Мне лучше знать, что ты умеешь, а что нет! Смой с
лица всю эту дрянь!
– Мама, это просто
косметика!
– Опять ты за своё! Вот я в
твои годы...
Порой Иде казалось, что мать
видит её какой-то мифической героиней-домохозяйкой, у которой просто обязан
стоять в красном углу киот с иконой мужа, а на алтарь – для этого сáмого мужа
ежедневно должны приноситься жертвы в виде последних достижений кулинарии и
стерильно чистого текстиля. Собственно, это её и раздражало, особенно когда
Вера Георгиевна обстирывала, обхаживала и чуть ли не обожествляла Константина, своего
бывшего зятя, который и вышел на сцену следующим в этой трагикомедии.
Потягивая горячий кофе, Ида
подскочила от внезапного звонка. И от неожиданности взяла трубку, несмотря на
то, что номер был незнаком.
– Идочка! – расцвёл
отвратительно знакомый и, похоже, снова нетрезвый, голос.
Ираида терпеть не могла,
когда её так называли. Константин снова плакался в трубку и грозился приехать.
Рыча не хуже амурского тигра, Ида отсоединилась – бывший муж начал перечислять
преимущества совместного проживания. Ида вышла из себя: дать номер страдальцу
мог только один человек – её мать, буквально боготворящая непутёвого
Константина.
«Так она ему и адрес мой
даст! И мне придётся скрываться! О-о-о-о-о, нет! Второго раза я не допущу! Зря,
что ли я в другой город переезжала?»
Ираида, костеря
доброхотчивость матушки, мстительно изменила в настройках телефона доступ с
входящих всех групп на входящие одной, в которой состояли пять подруг и два
приятеля.
Ко всему прочему добавился
утренний сюрприз. Чёрные перья были разбросаны по всему залу. Они смотрелись на
крашеных плитках двп, как чьи-то незажившие шрамы. Подметать времени не было,
Ида бросила злосчастный мобильник в сумочку и побежала на остановку.