— Помнишь, как по воле Творца архангел спустился с небес дать
свет знания избранным людям — и хоть пришлось ему тысячи лет ходить
по грешной земле среди злых людей, жаждущих денег, убийств,
чувственных удовольствий, он вернулся на небо в сиянии славы и стал
наравне с всеславным Михаилом.
— И даже чуточку ближе к Творцу, чем чистейший из архангелов, —
подхватила Агнешка. — Я помню, сестрица.
— Так и ты, по примеру покровителя нашего, пройди непорочной
среди тёмных людей, неси свет знания тем, кто достоин, и даже не
поднимай глаз на тех, кто человек только по виду, а душой зверь. Ты
не обязана всех спасать ценой своей жизни — ты не из когорты
Распятого. Как последовательница Люциана в первую очередь ты должна
позаботиться о себе и только во вторую браться за помощь заблудшим.
Именно так поступай, а не наоборот, как ты всегда делаешь.
Обещай.
— Да, сестрица. — Агнешка кивнула.
Не увлекаться её просили с самых малых лет, так что она знала за
собой этот недостаток. Бороться с ним ей было до крайности тяжело.
Когда перед глазами в бесконечном разнообразии природных явлений
раскрывалось величие замысла Творца, остановиться она не могла, всё
пыталась познать истину и её законы.
— Я буду стараться, — сказала она. Обещать, что справится, не
могла: до сих пор наука заботиться о себе взамен того, что
требовало вдохновлённое сердце, ей никак не давалась. За книгами и
опытами она забывалась, пропуская время молитв, еды и сна.
Сестрица Эля понимающе улыбнулась и большего не потребовала,
продолжила наставления:
— Собой ни за что не плати и не позволяй превращать себя в
разменную монету, нет на земле тех вещей, которые своей ценой
сравнялись бы с вечной жизнью в согласии с совестью. Их золото,
серебро и красивые платья, их азарт войны и любовные страсти не
стоят почти ничего. Сохрани себя ради ангельской славы чистых
помыслов и добрых дел и вернись к нам, чтобы жить так, как мы, и
уйти отсюда по лестнице прямо на небо.
Именно так уходили сёстры, чей путь на земле был закончен.
Агнешка таких ни разу не видела, тётушка говорила, что и встречала
таких, и сама надеется уйти так, когда благословение получит, на
что сестрица Эля обычно ворчала — не желала Душеньку отпускать даже
на небо, только если доведётся уйти им вдвоём. Тот день, когда они
об этом спорили и смеялись, вспомнился Агнешке так ярко, будто
случился вчера, и такая её сердце охватила тоска.