– Нас будут учить сражаться? –
воодушевился Торин.
– Будут, – улыбнулся капитан Зиверс.
– Обязательно будут.
– Мы будем сражаться за правое дело?
– Торин не унимался.
– За правое!
– Я готов! – слова парня,
прозвучавшие ярым пылом, капитан встретил благосклонной улыбкой, но
сказать в ответ ничего не успел.
– А если я не хочу сражаться? –
подала голос красивая блондинистая девушка, сидящая рядом с
Торином. Даже убогое рубище не могло скрыть приятных округлостей ее
фигуры.
– Не хочешь, значит, – задумчиво
произнес капитан и исподлобья глянул на нее. – Как тебя зовут,
красавица?
– Меня зовут Валери, – сказала
блондинка, уверенно встретив пристальный взгляд. – И я не хочу
воевать. Я – девушка!
– Я заметил, – капитан окинул
девушку раздевающим взглядом, она покраснела и потупила взор. –
Знаешь, красавица, лично я против того, чтобы женщины сражались.
Считается, что все Дети Небес независимо от пола и возраста должны
сражаться, но у меня на этот счет другое мнение.
Капитан неторопливо двинулся к
ней:
– Видишь ли, красавица, я считаю,
что у женщин есть только одно поле боя. Догадываешься, о чем я? –
капитан добрался до блондинки и, сжав рукой ее подбородок, заставил
взглянуть себе в глаза.
– У тебя красивая мордашка. Будет
жаль, если ты погибнешь, – капитан отпустил ее и, сделав несколько
шагов назад, скомандовал. – Эту, вон ту черненькую и вон ту со
смазливым личиком грузим в княжеский фургон. Князь будет рад
получить эдаких красавиц.
И никто ведь не дернулся, пока
солдаты выдергивали указанных девушек из толпы и тащили в фургон.
Рэм пытался найти на лицах «Небесных Детей» желание бороться с этим
безумием и не находил. Всем было всё равно. Девушки тоже не
сопротивлялись. Покорно, словно овцы на бойне, они шли за
солдатами, опустив глаза, и… и больше ничего. Ни криков, ни
возмущений – полное безволие. Единственной Рэмовой надеждой
оставалась Морт, но та, позабыв обо всем, развлекалась с шариком:
то подносила его почти вплотную к глазу, рассматривая призрачную
искорку в глубине, то увлеченно подкидывала в воздух, то
облизывала, пробуя на вкус; то засовывала в рот и перекатывала от
одной щеки к другой – «боевого монаха Бодрума» происходящее вокруг
ничуть не интересовало.
– Так, – довольно произнес капитан,
убедившись, что девушек разместили в фургоне, – с этим покончили.
Есть еще какие-нибудь вопросы?