Сухой и смуглый, какой-то невзрачный черноволосый мужчина средних лет, одетый в простую темную одежду. По скромному виду и не скажешь, что сильный маг. Но Ансельм ощущал его силу как горячую волну из тысяч иголочек, странно пульсировавшую вокруг мага, словно огромное сердце. Как бы то ни было, посланник, сидевший в соседнем кресле, сейчас представлял грозного короля соседней страны, которому они проиграли войну.
Ответил Хатор не сразу, будто засмотрелся и не мог оторвать взгляд от фигуры танца:
- Благодарю. Мой король увидел много интересного.
Прозвучало любезно, но так, будто его король проводил тут в Илтирии инспекцию и нашел одни нарушения. Ансельм тяжело выдохнул и нахмурился. К сожалению, именно так дело и обстояло в действительности. Затем уставился на племянника, который продолжал его бесить.
- Молодые мужчины так импульсивны, - внезапно проговорил лорд Хатор.
Ансельм аж дернулся от неожиданности и взглянул на него, с удивлением отмечая и цепкий взгляд, и возникшее вдруг напряжение в голосе посланника. А тот откинулся в кресле и спросил:
- Говорят, из илтирийских невест получаются идеальные жены?
- Так и есть.
- Видите ли, ваше величество, я ведь никогда раньше не бывал на Весеннем балу. Не могли бы вы немного рассказать про этот обычай?
В то, что этот маг не знает сути обычая, Ансельм не верил, но все же ответил:
- Весенний бал проводится в Илтирии уже никто не помнит сколько лет. Если мужчина приглашает девушку на весенний танец дважды, значит, он сделал свой выбор. И это на всю жизнь.
Гость пожал плечами.
- Это потому что горячая от магии кровь будоражит молодых мужчин, выбрасывая волны энергии, заставляющие девичью красоту сиять еще ярче? И как тут не потерять голову? Все дело в магии, верно?
- Возможно, - нехотя проговорил король.
***
Между тем первый весенний танец закончился, герольд объявил небольшой перерыв, во время которого предлагалось легкое угощение и напитки. И теперь для тех, на кого не распространялся выбор, тоже настало время размять ноги танцами.
Филберт, герцог Танри, вел Мину, держа за руку, а у той в голове не укладывалось. Знатный вельможа, один из сильнейших магов и первый рыцарь короны. Племянник его величества, возможно, будущий наследник. И она?
Ей, нищей опальной принцессе, пусть и состоявшей в родстве с королевским домом, о подобном не приходилось и мечтать. Но голос у Филберта был бархатный, вкрадчивый и влекущий, а его властный взгляд не оставлял выбора, разбивая в пыль все сомнения. Невозможно остаться равнодушной, когда на тебя так смотрят.