- Ваше императорское высочество, - вытянувшийся по струнке майор
видимо был главой депутации и представлялся за двоих. –
Лейб-гвардии майор Ларионов по вашему приказанию прибыл.
- Штабс-капитан Протопопов, - отозвался второй.
- Присаживайтесь, господа, - я взглядом указал на стоящие
напротив стола стулья. Кабинет был отделан не слишком богато, но в
целом все необходимое тут было. Кроме меня и офицеров-семёновцев в
комнате присутствовал Бенкендорф, который явно чувствовал во всем
случившемся и свою вину, младший брат, который числился командиром
первой гвардейской бригады, а также стенографирующий все
происходящее секретарь в дальнем углу. Потому что коммунизм – это
учёт и контроль. А еще электрификация всей страны. С последим пока
было туго… Впрочем с учётом и контролем в России также традиционно
было ни шатко ни валко. В общем, нихрена у нас коммунизма не было.
– Рассказывайте, как вы докатились до такой жизни. Любимый полк
императора. Семёновцы, свято блюдущие законы чести, и вот так
оконфузились…
- Ваше императорское высочество, - после долгой паузы начал
докладывать майор. – Дело в новом командире полка, которого
назначили вместо генерала Потёмкина.
- Якова Алексеевича? – Переспросил я, пытаясь вспомнить,
что-нибудь об этом генерале. Выходило, что особо нечего:
пересекались конечно же, как ни крути высший свет столицы весьма
узок, но ничего конкретного в голову не приходило.
- Да, - кивнул Ларионов. – Яков Алексеевич был прекрасным
командиром, его уважали как офицеры так и нижние чины.
Сидящий по левую руку Бенкендорф раскрыл толстую папку и
протянул мне лист бумаги, на котором был доклад на высочайшее имя
составленный Аракчеевым о неспособности Потемкина к командованию, о
его мягкотелости и проблемах с дисциплиной в полку.
- Вы продолжайте, господин майор, - я поднял взгляд от документа
и вопросительно посмотрел на замолчавшего комбата. Тот откашлялся и
продолжил излагать свою версию.
В общем имела место стандартная в общем-то дворцовая интрига. Не
имеющий достаточно сильных покровителей Потёмкин был смещён с поста
совместными усилиями Аракчеева и Михаила, которые протолкнули на
тёплую должность более подходящего, по их мнению офицера.
Тот мало того, что сходу начал круто завинчивать гайки, так еще
и – видимо от большого ума – принялся перекраивать установившиеся
задолго до него порядки. Если раньше в семеновском полку вообще не
применялись телесные наказания, то новый командир полка принялся
выписывать «палки» и «плети» даже тем, кто по уставу их получать
вообще не мог – обладателям георгиевских крестов. Были запрещены
подработки солдат в свободное время, а объем муштры вырос в
разы.