— И так обойдётся. Некогда тут торчать. Не хватало только, чтобы
всё пошло наперекосяк из-за недогляда.
— Есть, ваше благородие.
Наконец-то! Господи, как же я задолбался в этом беспросветном
мраке безвременья! О чем это я? А вот представьте, что вы лежите не
то что не в состоянии пошевелиться, а не ощущая тела. Вообще.
Потому что его нет. Но есть твоё сознание и чувство времени. Можешь
думать о чём угодно, представлять всё, что пожелаешь, но увидеть
это в красках ты не сумеешь. И провалиться в сон тебе тоже не дано.
Есть только тьма, ты и явственное ощущение времени.
Восемнадцать тысяч двести семьдесят семь дней, пятнадцать часов,
двенадцать минут и тридцать три секунды. Пятьдесят с небольшим лет,
мать их! И никакой возможности сойти с ума. Потому что это единое
информационное поле Земли, ЕИПЗ. Слышали о таком? А моё сознание
всего лишь матрица.
К слову, я без понятия, сколько таких вот матриц. Может,
миллионы, а может, на мне, шестом по счёту подопытном кролике, всё
и закончилось. С этим вопросом к умнику Щербакову, который сумел
заинтересовать своими опытами правительство и собирал кандидатов по
всей России. Хотя и он, пожалуй, ни черта не знает.
Меня он извлёк из камеры, где я тянул пожизненное. Сказал, что я
особенный, что люди с такими параметрами, как у меня, едва ли не
один на миллиард. Называл меня пилигримом, способным путешествовать
по параллельным мирам. Закатывал глаза, искренне завидуя мне.
Впрочем, убеждал он меня недолго. За два года сидения в одиночке
я уже волком выл и практически сразу вцепился в возможность выйти
из опостылевшей клетки. Я, конечно, предполагал, что всё может
оказаться плохо. Но посчитал, что смерть вариант не из худших.
Если коротко, то доктор физико-математических наук Щербаков,
оглоблю ему в дышло, нашёл способ подключаться к ЕИПЗ. У меня же
оказались многообещающие параметры матрицы сознания, которые
позволяют успешно подселиться к телу реципиента в одном из
множества параллельных миров. А после его смерти вернуться обратно
в своё тело. Которое всё это время будет находиться в искусственной
коме в моем, нашем мире.
Благодаря тому, что время течёт по-разному, у нас пройдёт
небольшой временной интервал, а в параллельном мире значительно
больше. В моем случае это Византия двенадцатого века, и если там я
прожил тридцать лет, то дома должно было пройти не больше
двенадцати суток. Так что за сравнительно небольшой промежуток я
мог прожить несколько насыщенных и полноценных жизней.