Марций для себя давно вывел правило:
он не оставляет врагов за спиной. Следовал он ему и сейчас. Тучные
руки сомкнулись на тощей жилистой шее Террона. Прежде чем лишиться
сознания, тот успел жалобно, по-цыплячьи вскрикнуть. Серо-стальные
глаза навсегда остекленели. Так умер разумный, который в свое время
решал судьбы целых миров. Воистину судьба — дама со скверным
юмором.
Покончив с Терроном, боевик выкинул
тело с поляны, дабы то своим видом не портило аппетит. В сумке как
раз нашлись аварийные пайки, сейчас пришедшиеся весьма кстати.
Подогрев один, Марций спокойно
насыщался, обдумывая полученную информацию. Он оказался в
смертельной ловушке, но вместе с тем — перед множеством
возможностей. Мысль, что возможно сейчас в Гегемоне пролетело уже
неизвестно сколько лет, его не беспокоила. Главное для существ Силы
— их путь. Все остальное — временные декорации.
Наевшись, человек встал, вглядываясь
за горизонт на место, где в тучах сверкали вспышки молний. Если
старый ублюдок прав, то двигаться надо именно в том
направлении.
В легендах это таинственное измерение
называли Сердцем Вездесущей. Здесь можно было обрести мучительную
смерть, снова стать смертным или получить нечто, выходящее за
рамки. Чем же из этого списка одарит его Судьба?
— Я Крон, — представился басистый
крепыш. В темноте он ничем от обычного человека не отличался. —
Приветствую, странник.
— Сепиа, — вымученно улыбнулась
изящная женщина с белоснежным лицом.
— Патвин, — последним своё имя назвал
жилистый высокий разумный.
Этот человеком точно не был, о чем
говорили большие, как плошки, глаза, отливающие зелёным. Похоже, он
неплохо ориентировался в темени и направлял группу.
— Я Ар Тем, — в свою очередь назвался
человек. — По вашему виду могу предположить, что вы, как и я,
оказались м-м-м... неготовыми к местным условиям.
— Неготовыми?! — вскрикнула Сепиа, у
которой, кажется, сдали нервы. — Да в худшей ситуации я не помню,
когда была! Что с нами будет теперь!?
—Успокойся, уважаемая Сепиа, —
вмешался Крон. — Мы все в равно тяжелой ситуации. От проявления
эмоций она не улучшится.
— Прошу прощения, — женщина
изобразила изящный жест рукой, видимо, извиняясь. — Нам всем сейчас
нелегко, поэтому прошу понять...
— Все в порядке, — Артём присел на
корневище рядом с группой.
Разговор на высоком наречии давался
непривычно и ощущался непринуждённой беседой аристократов на
отдыхе.