Не поднимая глаз, я быстро нырнула
под одеяло, чувствуя подступающий липкий страх. Стараясь себя
убедить, что это всего лишь продолжение сна, уставилась в стену.
Здравый смысл подсказывал, что стоит взглянуть в окно, убедиться,
что нет там ничего, но никакая сила сейчас не заставила бы меня к
нему повернуться.
В этом болезненно напряженном
состоянии каждый звук, каждый шорох звучал громче и отчетливее.
Стук сменился въедливым шелестом, словно огромная птица расправляла
крылья. Клацнули по внешнему подоконнику когти. Снова раздался
стук, нарастающий, требовательный.
Марья вздохнула во сне и
заворочалась. Одеяло вновь начало сползать на пол.
Я и не думала поворачиваться к окну.
Тех нервов, что у меня остались, не хватит, чтобы смотреть в глаза
своим ночным кошмарам. Вжималась в подушку, до побелевших костяшек
хватаясь за одеяло, я ждала, когда наваждение сгинет и, наконец,
дождалась – за окном метнулась тень, и ощущение изучающего взгляда
исчезло. В комнате немного посветлело, словно серебряная монетка
полной луны вынырнула сквозь прореху на брюхе туч и заглянула в
наше окно.
Не хочу знать, что это было. Просто
не хочу знать.
***
Утром на подоконнике снова лежали
перья. Точь-в-точь такие же, как и вчера, словно никто их и не
выбрасывал. Могу поклясться, что они лежали даже на том же месте,
будто бы к ним и не прикасались со вчерашнего утра. Я заставила
себя не думать, откуда они взялись.
Марья убежала в школу молча, едва
успев проглотить бутерброд на завтрак. Я же всё ещё сидела в
комнате и не отрывая взгляда смотрела на перья. С ними что-то было
не так... слишком "не так" даже для перьев, появляющихся за
запертым окном.
Тренькнул последний будильник,
напоминающий, что еще чуть-чуть и я вообще никуда не успею.
Стараясь не поворачиваться к окну спиной, я подхватила сумку и
вышла из комнаты, плотно закрыв дверь.
Только на улице, ежась под порывами
промозглого ветра, я запоздало поняла, что же меня так
нервировало.
Запах.
От перьев едва уловимо тянуло
сладковатым запахом мертвечины.
Весь день на периферии зрения мне
мерещились огромные птицы, но стоило резко повернуться – и они
пропадали. Естественно, сосредоточиться хоть на чем-то, кроме
ночных страхов, не удавалось. В перерыве между лекциями я выпила
две чашки кофе и попыталась внушить себе, что во всем виноваты
усталость и мнительность.