Наутро
третьего дня после выхода из шторма вдали мы увидели длинную
полоску земли. Альберт оказался прав. Мы добрались. Оставалось
совсем немного до суши.
Жажда
высушила наши рты, превратив их в пустыни. Голод холодными тонкими
пальцами тянул животы. Скоро мы сможем отдохнуть. Что ждало нас на
этой неизведанной земле?
Саша
Ник первый
напал на птиц. Мне нужно быть внимательнее и присмотреть за ним. Я
не стал ничего ему говорить, потому что не хотел раздора. Ситуация
была экстренная, нам следовало действовать сообща. Но, черт возьми,
птицы не нападали первыми. Как и твари в склепе. Первыми напали
мы.
Возможно,
по вине Ника мне пришлось сидеть, раскорячив ноги, пару дней на
жутко неудобной, без досок алюминиевой раме катамарана. Еды нет.
Воды нет. Ничего нет. Есть только надежда, благодаря ей мы и
тянулись в сторону спасения.
Я понимаю,
что вменять парням милосердие сейчас — гиблое дело, в следующий раз
постараюсь предотвратить кровопролитие, если его можно будет
избежать. Я найду способ. Насилие порождает насилие. Я хочу верить
в светлый исход.
Мой дух
отказывался принимать мнение, что в этом мире все живое хочет нас
убить. Я попытаюсь установить контакт, пусть даже со зверем, пусть
даже с неразумным. Негатив только уничтожит нити, которые я могу
протянуть, обещаю себе, что попытаюсь предотвратить глупости,
которые мы можем натворить, и будь что будет.
Полоска
береговой линии приближалась очень быстро, как только мы увидели
землю, тут же все разом подхватили силой катамаран. Мы развили
огромную скорость и неслись так близко над водой, что срезали
шляпки частым небольшим волнам, оставляя позади себя два длинных
фонтанчика.
Виднелись
деревья и пляж, высокий берег. Мне показалось, или справа вдали, в
лучах солнца, мелькнул блик, похожий на маячок.
— Если там
будут живые существа, пусть даже неразумные, я хочу первый
попробовать установить контакт. — Мы замедлили скорость и начали
подплывать к пляжу, который резко уходил вверх, перерастая в
рощу.
— Да ради
бога. Но сперва еда и вода. — Альберт взял копье в левую руку и
свесил его с борта катамарана, явно собираясь опираться на него
после того как сойдет на землю. Остальные парни думали примерно так
же, даже Ник ничего не сказал.
Альберт в
дни после стычки с птицами осунулся, похудел, но его нога выглядела
очень многообещающе. Раны затянулись, только неряшливые шрамы от
крестообразных стежков напоминали о том, что нога была повреждена.
Исцеление мое и Андрея тоже подходило к концу, еще пара дней, и мы
совсем поправимся, а если еще и поедим… Я мечтательно закатил
глаза. Не думал, что чувство голода настолько отвратительное. Я так
давно нормально не ел. Чувствовалась усталость, затекшие мышцы
болели.