- Куда пялишься, Тэкеши-бака? Что, кулак болит?
О, и до оскорблений дело дошло. Эйко у нас девушка бодрая, за
словом в карман не лезет. А еще ее бесит, что первой красавицей
класса считают Мияко. Вот и грызет каждого, кто не понравится. Еще
Эйко заработала какой-то дан в шотокане. Правда, не помню, каким
именно поясом владеет. Но чтобы женщине продвинуться в каратэ среди
местных поборников чистоты боевого искусства - надо в самом деле
выше головы прыгнуть. Это не туристы, которым за деньги почти любой
цвет подарят, что с лохов взять. Это японцы, они между собой до
миллиметра достижения высчитывают и в пирамиде место выдают только
по заслугам.
Вежливо улыбаюсь, перевожу взгляд выше, на симпатичную
грудь:
- Если мне понадобится расслабиться, я загляну в кайшун-салон.
Боюсь, тебе все тонкости эротического массажа недоступны.
Вспыхнула, попыталась щелкнуть по носу. Перехватываю руку и беру
кисть на залом. Джиу джитсу - хорошая штука, когда не хочешь
калечить противника. Чуть прижал, обозначил болевой и отпустил.
Поднял руки ладонями вперед, типа “сдаюсь”:
- Пошутил, не сердись. Такой красивой девушке, как ты, надо
подарки дарить и со стороны любоваться. Когда разбогатею,
обязательно попрошу разрешения на первое. Пока буду
довольствоваться вторым.
Молчит. Думает: или развивать конфликт, или принять как шутку.
Замечаю довольное лицо Мияко и решаю подсыпать перчика. “Лидер
класса” всю зиму прохаживалась по самолюбию Тэкеши. Так что
отыграемся.
- Заметь, красивой я называю только тебя. А не других всего лишь
симпатичных девушек нашего класса.
Конечно, за такой финт меня запросто могут порвать на тысячу
клочков на большой перемене, вот только тут вопрос еще, как выходку
оценят. Потому что сегодня утром я сижу в новом приличном костюме,
с причесанными волосами и тонкой золотой цепочкой на шее. Цепочка
отцовская. Формально носить украшения в школу запрещено - но пусть
мне попробуют сделать замечание. Я сменил имидж и зубы буду
показывать по любому поводу. Да и досиживать мне в этих стенах
меньше месяца, как понимаю. Можно и повыделываться. Так что - пусть
терпят.
Эйко фыркает и, гордо задрав нос, уходит к своей парте. Народ
шепчется и пытается понять, что это было. Подруливает Митио Окада,
смешно надувает пухлые щеки и хлопает по плечу: