Выговаривать мне начали сразу оба, но я уже остыла. Главное –
рассказ Целентаса открыл новые подробности об убийстве матери и
пролил свет на то, почему на меня наложили щиты.
Слушая поток нравоучений, излившихся не хуже дождя, я стиснула
мамин кулон. Значит, она все-таки была талантливой волшебницей, но
скрывала это, чтобы ее силу никто не использовал в своих целях.
Наверняка мама боялась, что то же самое произойдет и со мной – я
стану пешкой в чужих играх. А может, и сама заиграюсь, возомнив
себя всемогущей, как когда-то Хелвар, старший сын короля
Дэррика.
Нет. Такого не будет. Тайрин действительно силен, но он смог
найти другой путь. А значит, получится и у меня.
В замок мы возвращались в тяжелом молчании. Хотя Белтер с Инарой
и отчитали меня за неподобающее поведение, все чувствовали, что и
Целентас перегнул палку. Зато я теперь хорошо поняла, почему Тайрин
так долго молчал о своем происхождении, хотя я уже видела его в
драконьем облике.
Я ведь могла выдать что-нибудь похожее на Целентаса: «Замуж я за
тебя, конечно, выйду, раз уж ты принц, но про себя буду желать тебе
смерти». А с учетом того, что один раз Тайрину уже разбили сердце,
неудивительно, что он оттягивал этот момент.
Несмотря на то что мне удалось кое-что выяснить, настроение было
испорчено. Дождь, то превращающийся в сплошную серую стену и
сбивающий белые лепестки с яблонь, то сменяющийся противной
моросью, ему отлично соответствовал. Я была не против даже
промокнуть до нитки. Но почти весь путь мы проехали на карете, а
потом Белтер защищал нас от дождя с помощью заклинания, так что я
только тихо вздыхала.
Финальный удар по моему душевному спокойствию нанесли, уже когда
мы прибыли в замок. Белтер попрощался, а Инара, видимо, уловив мой
мрачный настрой, напросилась проводить меня до покоев и выпить
вместе чая. Я согласилась. Дома у меня не было близких подруг, а
сейчас я вдруг испытала потребность пообщаться с кем-то моего
возраста, равным по положению. К тому же Инара видела все
собственными глазами, ей не придется ничего пересказывать. Можно
просто пожаловаться на несправедливость и знать, что деликатная
собеседница сумеет промолчать, когда это необходимо…
Сейчас она отряхивала платье и ворчала на дождь, выстукивающий
по двору замка причудливую мелодию. Мы шли по галерее второго
этажа, мимо ниш и установленных в них скамеечек. Обычно все они в
плохую погоду пустовали. До нас долетали редкие брызги
разбивающихся о каменные перила капель, останавливаться резона не
было, и я, погруженная в невеселые мысли, не поднимала взгляд от
пола. Все равно в случае чего стража, вышагивающая чуть позади, нас
предупредит.