Нет уж, мысли о глобальных
вмешательствах и прогрессорстве любого толка отметаем с порога. Как
неорганизованные и прожектёрские. Лучше пока заняться собственной
судьбой, а заодно и тайной, что скрывается за забором «особого
лабораторного корпуса». Она там есть, нутром чую…
- Если не секрет, Марк, ты как
попал в коммуну? На беспризорника, вроде, не похож, на малолетнего
правонарушителя – тоже. У тебя родители-то есть, живы?
С прополкой мы управились часа
за полтора, после чего меня кинули на другой участок работы –
приводить в порядок песчаные дорожки после ночного ливня. Дело
нехитрое: разравнивать граблями песок, если надо – подсыпать новый,
предварительно принеся его на носилках из большой кучи, устроенной
в деревянном коробе сбоку от корпуса.
Работать здесь надо было в
парах, и я сразу заметил среди прочих коммунаров Марка Гринберга.
Он, похоже, тоже образовался моему появлению. Устроить так, чтобы
нас поставили вместе, труда не составило; я нарочно выбрал одну из
крайних дорожек, чтобы иметь возможность поговорить без
помех.
- Родители? – Марк посмурнел. –
Родителей нет. Мама умерла давно, ещё в Одессе, а отец в прошлом
году, в… в общем, не здесь, не в СССР.
- Заболел? – я изобразил
сочувствие, внутренне сделав стойку на это «не здесь, не в
СССР».
- Нет, его убили. - Марк
помотал головой. – Понимаешь, грабители ворвались в дом, папа
застрелил одного из револьвера, но остальные сбили его с нок и
стали колоть ножами. Знаешь, такие кривые, арабские, такие
называются «джамбия». Один и за мной погнался, но я выпрыгнул в
окошко и убежал. Спрятался у ребе Шломо Бен-Циона в еврейском
квартале, и только через три дня…
Он вдруг поперхнулся и
умолк,
…Кинжал-джамбия? Арабы?
Еврейский квартал? Похоже, у моего напарника жизнь была не менее
интересной, чем у Алёши Давыдова, чьё тело и биографию я так
беззастенчиво присвоил.
- Это где же такое было? –
спрашиваю. - У нас, вроде, арабы по улицам пока не бегают, тем
более, с ножами.
Марк испуганно поглядел на
меня. Он уже понял, что наговорил лишнего.
…Извини, друг, отмолчаться на
этот раз не получится. Раз уж сказал "А" - говори и «Б». Или, если
брать буквы еврейского алфавите – «Алеф» и «Бэт». Так,
кажется?..
- В Палестине. Есть там такой
город, Иерусалим, про него в Библии много написано, и в Торе тоже.
Знаешь?