Раненых подняли. Ульв крепко обнял брата и тихо что‐то прошептал
ему на ухо, подвёл к командиру. Кассиан едва стоял под тяжестью
своей ноши. Он вынул камень из углубления на лицевой стороне,
перевернул медальон и со словами "Ещё увидимся, друзья", вставил
его в такое же углубление на тыльной стороне.
— Ваше Величество, — маг ворвался в парадную залу, — сработал
порт. — Мужчина резко остановился, словно врезался в стену. За
круглым столом сидели приближённые короля и его гости, прибывшие из
Кронхорна для подписания магического договора о дальнейшем
сотрудничестве и взаимопомощи. — Вы просили тотчас сообщить вам,
если сработает именно тот самый, — многозначительно повёл бровями,
— который я специально обновлял для вашей гостьи.
— Ты уверен? — Арникус с сомнением бросил взгляд за окно: солнце
давно скрылось за горизонтом, и на дворе стояла глубокая ночь. Он
был одет в чёрные одежды, единственным украшением которых являлась
белоснежная сорочка, манжеты и ворот которой изящно выглядывали
из‐под сюртука. Поверх была надета самая настоящая королевская
мантия. Длинные белые волосы свободно спадали по плечам и спине, а
на голове — корона из чёрного металла, украшенная лишь одним серым
камнем. — Ошибки не может быть?
Из‐за стола поднялся его военачальник, Сивар Селдрас. У мужчины
была очень необычная внешность: крупные черты лица, чёрные как
смоль волосы, чёрные глаза и белое восковое лицо, на котором
пламенели полные чувственные губы. Он слегка наклонил голову
вперёд, словно прислушивался к чему‐то, и тихо заговорил:
— Я пошлю отряд, чтобы они проверили, кто на самом деле прибыл
этим порталом.
Катариус встретился взглядом с Арникусом и прикрыл веки, выражая
своё согласие с решением Сивара. Юноша своей внешностью был
исключительно похож на короля. Это все отмечали. Только его длинные
белые волосы были собраны в тугой хвост, лишь вдоль лица свисало
несколько прямых прядей. А льдистый взгляд почти прозрачных
светло‐голубых глаз обычно смотрел на этот мир с подозрением.
Маг передёрнул плечами, недовольно приподнял уголок рта: ему
было неприятно осознавать, что его слова подвергли сомнению. И кто?
Снова эта неразлучная парочка — “день и ночь”, как их называли за
глаза при дворе.
— Нет никаких сомнений, я знаю каждое своё детище, — он
проигнорировал взгляды друзей. — И, как и в прошлый раз, точка
выхода недалеко от вашего замка. Ваша гостья прибыла и ожидает,
когда её встретят.