Впрочем, летная школа, куда его определил Зимин, не являлась
полноценным учебным заведением. Скорее, это были частные курсы для
подготовки пилотов гражданских воздушных кораблей. Но поскольку
пилот – профессия специфическая, государство не желало упускать из
виду такой ценный ресурс, и все обучение происходило под патронажем
Третьего Воздушного флота Российской Империи.
Обучаться в школе могли все, у кого имелись для этого средства.
Наличие «дара» не являлось обязательным. Тем не менее, имелся
небольшой костяк из имевших способности к управлению энергосферой
курсантов, которые по разным причинам не могли или не хотели
обучаться в специализированных учебных заведениях Империи. (Или,
если быть уж совсем точным, учебные заведения не желали видеть их в
своих стенах).
Штат преподавателей и инструкторов сплошь состоял исключительно
из бывших военлетов. Специально для работы с одаренной молодежью
начальство привлекало за немалые деньги экспертов, в том числе и
самого Зимина. Постоянным куратором небольшой группы был Виктор
Павлович Астафьев – в целом ничем не примечательный, но очень
настойчивый и требовательный отставной офицер.
Весь курс был рассчитан на четыре месяца с графиком шесть на
шесть и одним выходным днем. Никаких глубоких знаний школа давать
не предполагала, ограничиваясь разумным минимумом. Группа на момент
прихода Колычева уже отучилась половину срока. Давно
перезнакомилась, определила лидеров и аутсайдеров, отличников,
талантов и бестолочей. Так что вливаться в коллектив пришлось с
трудом и не без скрипа. И тут очень помог скрытый ресурс опыта и
возраста Марта.
Ближе всех он сошелся с Федором Розановым – дальним
родственником известного философа, и Максом Черкасовым,
происходившим из семьи потомственных моряков, с давних пор осевших
в Порт-Артуре. Ребята они были, если не принимать во внимание их
патологическое разгильдяйство, неплохие и, что называется, хорошие
товарищи.
- Скорее бы за штурвал настоящего корабля, – мечтательно
вздохнул Федор, на самом деле панически боявшийся самостоятельных
полетов. – А то эти тренажеры надоели хуже горькой редьки!
- Кстати, за это надо выпить, – заметил Максим, отчего-то
считавший неумеренное потребление спиртного признаком
мужественности. – Предлагаю сегодня вечером.
- У меня нельзя, – сразу же отказался Розанов. – Родители
вернулись.