После недолгого раздумья Михаил пожал плечами.
- Итак, у нас две задачи. Первая – узнать, что случилось с
Авророй перед тем, как началась первая атака хаоситов. Вторая –
придумать, что делать, чтобы Аврора осталась с нами на добровольной
основе. А пока возвращаемся к работе и восстанавливаем границы.
Он было мельком скользнул взглядом по Елене, когда маги-мастера
начали подниматься со стульев, вполголоса обсуждая свои будущие
действия. И вернулся к женщине-магу, остановил на ней этот свой
взгляд, постепенно, как он сам чувствовал, наливающийся
недоумением: Елена смотрела на него, мягко говоря, как на придурка.
Тем не менее, она выждала, когда маги начнут спускаться в общую
гостиную, и подошла к нему. Немного помешкала, будто стараясь
справиться то ли с волнением, то ли с сомнением. А потом
предложила:
- Давай я поговорю с Авророй – попробую узнать, что у неё
произошло перед первой атакой. Мы обе женщины. Уж поговорить о
чувствах сумеем.
- Ты так уверена, что всё дело в чувствах?
- По первой задаче – да, уверена.
- Хм. Хочешь сказать, что знаешь, как выполнить вторую задачу? –
насмешливо попытался поддеть её Михаил.
- Нет. Но знаю, кто именно должен выполнить её.
- И кто же?
- Ты, конечно. – Она бросила эту фразу с такой неподдельной
уверенностью, что здорово озадачила его. Но далее говорить не
стала, а лишь добавила: - Пойду к Авроре, дождусь, пока она
встанет. И поговорим.
Михаил молча посмотрел ей вслед. Согласия своего на встречу
женщины-мага с Авророй давать не стал. Но и знал, что Елене оно не
требуется. Не зря именно Елена стала мастером-магом в своей семье.
Именно её характер позволил её мужу, довольно-таки спокойному магу,
не любящему конфликтовать и разбираться с проблемами различного
характера, передать семейные бразды правления в её руки.
Что она имела в виду, говоря, что вторую задачу решать должен
он?
… Аврора с трудом вылезла из ванны. Было так тепло и уютно, что
вставать не хотелось… из этой колыбельки. Сравнение заставило
тихонько посмеяться, а потом приняться за дело: она складывала
одеяло, покрывало и подушку на табурет, затем вынимала из ванны те
два больших полотенца, послужившие ей матрасом. Удивляло, что
Михаил не пришёл будить её: время сна ощущалось как очень
долгое.
Перенесла постельные принадлежности в спальню, на кровать.
Взглянула на часы – и неприлично вытаращила глаза: сколько-сколько
она спала?! И Михаил разрешил ей вести себя так, словно она… Не
нашла, с чем сравнить свой проступок, но встревожилась и помчалась
стремительно приводить себя в порядок: умываться, расчёсываться
заново и, чтобы умилостивить мужа, если будет гневаться,
переодеться в приличествующее платье. На всякий случай выглянула в
окно, чтобы убедиться: часы не врут. И замерла, открыв рот и вновь
неприлично пялясь – в сад, в котором шли активные работы по
уборке…