— Гэролл Маргард, это было феерично!
— воскликнула я, пораженная увиденным шоу. — Вы мне очень
польстили, сделав историю про меня, как я очутилась в этом мире.
Благодарю вас за незабываемое представление!
— Мне очень приятно слышать вашу
похвалу! — мужчина поклонился и ушёл в сторону.
Теперь настал черед Теоррна показать
свой талант. Герард вышел на середину зала, держа в руках
музыкальный инструмент, очень похожий на гитару. Я улыбнулась, не
ожидала, что он умеет играть на музыкальном инструменте. Не сказав
ни слова, маг посмотрел мне в глаза, и взял первые аккорды. Нежные
звуки раздались в тишине, и мужчина запел приятным тенором.
— Ты мне была сестрой, то нежною, то страстной,
И я тебя любил, и я тебя люблю.
Ты призрак дорогой... бледнеющий... неясный...
О, в этот лунный час я о тебе скорблю!
Мне хочется, чтоб ночь, раскинувшая крылья,
Воздушной тишиной соединила нас.
Мне хочется, чтоб я, исполненный бессилья,
В твои глаза струил огонь влюбленных глаз.
Мне хочется, чтоб ты, вся бледная от муки,
Под лаской замерла, и целовал бы я
Твоё лицо, глаза и маленькие руки,
И ты шепнула б мне: «Смотри, я вся — твоя!»
Я знаю, все цветы для нас могли возникнуть,
Во мне дрожит любовь, как лунный луч в волне.
И я хочу стонать, безумствовать, воскликнуть:
«Ты будешь навсегда любовной пыткой мне!»[2]
Последние аккорды затихли. Герард
стоял неподвижно, смотря мне в глаза. И я поняла, что передо мной
стоит единственный и самый любимый мужчина в любом мире. Любовь,
вспыхнувшая во мне, уже не угаснет, даже если я вернусь домой и
больше никогда не увижу Теоррена.
— Благодарю вас, герард Теоррен, —
еле вымолвила я, пораженная песней и чарующим голосом. — У вас
хороший голос, — добавила я уже смелее, — и вы проявили как минимум
два таланта, это игра на музыкальном инструменте и пение. А кто
автор этих строк и музыки?
— Один мой хороший знакомый эльф, —
уклончиво ответил маг.
— Передайте, пожалуйста, своему
знакомому, что его песня мне понравилась.
— Обязательно передам, он будет рад
услышать вашу похвалу, — герард раскланялся и отошёл в сторону.
— Гэроллина Полина, — раздался голос
справа, — я закончил ваш портрет, — Вилард подвинул мольберт в
центр зала и развернул его, выставляя на обозрение свою работу.
Ещё никто не рисовал мой портрет, я с
любопытством подошла к листу бумаги, с которого на меня смотрела
девушка в черно-белых тонах. Я улыбнулась, да портрет очень похож
на оригинал.