— Сычёв! Ты скользкий ублюдок! — прокричал Никон, и в тот
же момент туман начал оседать на стенах и потолке белесым
инеем.
Изо рта стали вырываться облачка пара, морозный воздух обжигал
кожу и лёгкие. Мокрые волосы смёрзлись в один ледяной комок.
Кувалда почувствовал, как мороз высасывает из него все силы, а
мокрая кожа покрывается коркой изо льда.
— Тебя используют, Никон! А ты и рад услужить! — прорычал
Кувалда, стуча зубами от холода.
Морозов до сих пор ухитрялся держаться подальше, и холодный
туман надёжно скрывал его от взора Кувалды.
— Ты меня подставил, Сычёв! Теперь все думают, что я —
крыса! — выкрикнул Морозов.
Похоже, именно поэтому Никон решился на подобную драку.
Он, судя по всему, видел, что из себяв боюпредставляет Краснослав, или Левский ему рассказал, но он
решил взять Кувалду хитростью и числом.
— Ты подставился сам, Никон, — произнёс
Кувалда.
Туман рассеялся, и майор наконец увидел своего противника.
В глазах Морозова плескался страх, и это придало Кувалде
сил.
— Сдохни! — взвизгнул Морозов, выставляя руки перед собой,
и на Краснослава обрушился поток ледяного ветра, вытягивающего
жизненные силы.
Но этого оказалось недостаточно.
Кувалда подошёл вплотную к нему,стараясь не
обращать внимания на дующий ветер, с размаху шлёпнул Никона по
рукам. Поток ветра тут же иссяк. Майор взял Никона за загривок, как
нашкодившего котёнка.
— Ты ошибся, Морозов, — произнёс майор.
Очень хотелось впечатать его в стену, разбить
его головой несколько раковин.Но Кувалда держал себя
в руках.
— Кто тебя послал? — спросил он.
Никон ударил его несколько раз по рёбрам, но с тем же
успехом он мог бить в бетонную стену. Краснослав поменял хватку,
взял его за шею и приподнял вверх, так, что Морозову оставалось
только цепляться за его руку и царапаться. Ему пришлось встать на
цыпочки, чтобы не задохнуться, но даже так Никон скоблил носками
туфель по мокрому скользкому полу, с трудом удерживаясь на
ногах.
— Кто тебя послал? — повторил Кувалда, добавляя в голос
немножко злобного рычания.
Морозов попытался плюнуть в него, но слюна просто повисла
у него же на подбородке.
— Брат? Царевич? Левский? — перечислил возможные варианты
Краснослав.
Но Никон только криво ухмыльнулся, крепко вцепившись в
запястье Кувалды.
— Не угадал, — просипел он.
Кожу обожгло холодом, Никон приложил все усилия,
промораживая руку Кувалды до самых костей, и Краснославу пришлось
отбросить его к стенке. Осколки плитки брызнули во все стороны,
будто шрапнель, Морозов сполз по стене вниз. Никон потерял сознание
в тот же момент, когда ударился о стену.