— Ностальгия, Руслан, — я пошла обратно к дивану, — это воспоминания о чем-то приятном. Так что…
Замолчала, предоставив ему возможность самому додумать окончание фразы, и тут же почувствовала его совсем близко. Ни звука шагов, ни шорохов, только осознание — он рядом, прямо у меня за спиной.
— Выходит, ностальгия. — Кончиками пальцев он коснулся моего бедра, выводя одному лишь ему ведомые узоры.
Я напряглась. Как и в то утро, полгода назад, мы были совсем одни. Только я, он, море и ветер, способный на многое и в то же время не способный ни на что.
— Никакой ностальгии, — повернувшись, выдохнула я.
Руслан снисходительно усмехнулся. Я и сама понимала, насколько неубедительно, пусть и твердо прозвучали мои слова. Он, как всегда, видел меня насквозь.
— Допустим. — Ухватив за подол платья, он подтянул меня ближе. Не церемонясь, задрал ткань до кружевной резинки чулка и дернул резинку вниз.
— Нет! — Я впилась пальцами в его запястье с такой силой, что самой стало больно, и повторила: — Больше ничего подобного не будет, Рус!
Второй рукой он перехватил мою кисть. Буквально вжал меня в себя и, ничего не говоря, стянул резинку ниже.
Я почувствовала, как твердеет его пах, почувствовала жесткие, настырные пальцы, впивающиеся в кожу, и попыталась вывернуться. Карюю радужку его глаз облизывали языки черного пламени, черты лица стали острыми, совсем хищными. Я знала: он сделает так, как захочет. Если захочет…
— Ты для этого меня сюда притащил?! — вскрикнула я, когда он подтолкнул меня к дивану.
Споткнувшись, упала, оперлась о кожу сиденья ладонью и, вскинув голову, устремила на него взгляд. Попыталась встать, но руки снова оказались в плену его пальцев — вокруг каждого запястья кольцо, куда более крепкое, чем металл.
— Ну давай! — гневно выпалила, тяжело дыша, когда он уперся коленом меж моих ног. — Мог бы придумать что-то попроще. Зачем была нужна яхта, море? Зачем?! Не проще было сделать это прямо в машине?!
— Нет. — Он обхватил мою голову. Свободной рукой я тут же уперлась ему в грудь. Отвернулась, пытаясь избежать поцелуя, и губы его прошлись по моей щеке.
Не знаю, было ли мне страшно. Все, чего я хотела, — не поддаться ему. Подол платья задрался, когда он, повалив на диван, прижал мою кисть к поручню над головой. Влажные волосы холодили шею, а нутро жгло яростью.