– Давай, за дело, – Воронцов потянулся чокнуться. Он сильно мне не нравился, меня не оставляло плохое предчувствие, хотя Эмиль был спокоен. – Старик до последнего цепляться будет, тварь та еще. Я его прессанул, партия у меня, так что…
– Ну, это уже твое дело, – спокойно ответил Эмиль. – Меня интересуют только бабки, извини.
Он красиво улыбнулся. Я заметила, что Жанна нахмурилась, будто Эмиль сказал что-то занятное.
– Ну да, тут тебе равных нет. А говорят, ты сам не прочь, ну... Руки замарать. Репутация у тебя, Кац. Говорят, интересные вещи творишь.
Эмиль надменно улыбнулся. Он отлично умеет притворяться: успешный состоявшийся бизнесмен, меценат, убийца и редкостная сволочь. После того, как Эмиль захватил город, он пришил всех, кто сочувствовал прежним хозяевам, разорил конкурентов, но с особой жестокостью он расправился с теми, кто надругался надо мной.
– Мало ли, что говорят.
Они звонко чокнулись. Роман пил жадно, словно торопился набраться, но почти не пьянел. Жанна внимательно смотрела на меня. Женам бандитов есть о чем поговорить, но мы никогда этого не делаем. Понимаем друг друга без слов. И молчим.
– Ну, давай отпразднуем, – закончил Воронцов. – Задавим тварь эту. Поставки наши будут, будь внимательней…
– Всегда внимателен, – Эмиль расслабленно улыбнулся.
Мужчинам принесли мясо, Жанне – салат. От запаха жареной говядины так сильно замутило, что я поморщилась. Торопливо сделала глоток сока – чуть-чуть помогло, но запах печеного лосося, аппетитный раньше, вызвал новый приступ дурноты. Желудок сжался и, сдавленно извинившись, я встала.
– Дина? – муж взял меня за руку. – В чем дело?
Кошмар, порчу Эмилю вечер…
– Отлучусь в дамскую комнату.
Муж поднялся, возвышаясь надо мной и потянулся к щеке. Думала, поцелует, но вместо этого взял зубами за скулу – резко, словно не справился с импульсом. Эмиль мужчина темпераментный, нередко кусал меня во время секса, но на людях… на людях впервые.
– Недолго, Дина.
Он отпустил, и я смогла уйти. В туалете склонилась над раковиной. Мутило так сильно, что единственный глоток сока просился наружу. Я умылась холодной водой и медленно вдохнула-выдохнула.
Неужели так будет всю беременность? Я и подумать не могла, что это так тяжело.
Позади прошелестела дверь, раздался размеренный цокот шпилек. Жанна обошла меня и остановилась у ряда раковин. В руке появилась тонкая сигарета, она изящно щелкнула зажигалкой и прикурила. С непривычки дым казался ароматным и горьким. Я давно бросила – Эмиль заставил.