Нет-нет-нет, мне нужно двигаться! Нужно шевелиться!
Я ощущал, как на меня все сильнее накатывает усталость и я вот
вот снова окунусь в объятия сна, но в конце концов я всё же сумел!
Двинулся. Пусть едва заметно, но я увидел, как указательный палец
моей правой руки дрогнул.
Новое пробуждение и я сразу же, помня, что произошло перед тем,
как я уснул, открыл глаза и уставился на палец.
А несколько секунд спустя он шевельнулся и начал медленно
сгибаться. Следом же за этим, сгибаться начали и остальные пальцы
руки, дрогнув и начав повторять то же движение.
И вот моя ладонь уже была сжата в кулак. Не сильно, но все
же.
Сжимая и разжимая кулак снова и снова, я ощущал, как с каждой
минутой пальцы слушаются все лучше, а я стал вполне нормально, в
какой-то мере, ощущать свои пальцы. Да что там пальцы – я
чувствовал всю свою руку! Нет, прислушиваясь к своим чувствам, я
понимал, что едва заметно, но ощущаю все свое тело.
Очень медленно, снова и снова погружаясь в сон, я с каждым разом
чувствовал себя все лучше, период бодрствования становился все
дольше и дольше. Я меньше вставал, чувствовал, как с каждым разом,
просыпаясь, сил во мне становилось всё больше. Постепенно я сумел
полностью согнуть руку в локте и плече, а чуть позже, тоже самое я
сделал и со второй своей рукой.
Десятки циклов сна и пробуждения, я уже уверенно контролировал
все своё тело, после чего принял решение и согнул ноги, опёрся
руками о стену позади себя и медленно начал подниматься на
ноги.
Усталость накатило так резко и быстро, что я едва успел это
ощутить, как снова погрузился в забытие сна.
Однако, я всё же сумел встать на ноги.
Опираясь руками о решётку, я стоял на ногах, осматривая себя и
пытаясь понять, что со мной не так? То, что со мной не все
нормально, или лучше сказать, все ненормально, я понимал отчётливо.
С моим телом все было не так. Я не знаю, не могу вспомнить ещё, как
я выглядел раньше, но я точно уверен, что выглядел я не так.
Сняв с себя ненадолго те обрывки ткани, что были на мне, и
которые совсем не помогали мне согреться, я увидел, что все моё
тело было морщинистым, высохшим, словно почти мумифицированный труп
человека, покрытый чем-то похожим на венозные вздутия,
концентрировавшиеся на моей груди, обтянутые серой кожей. Моё
состояние никак нельзя было назвать хоть в какой-то степени
нормальным или близким к таковому.