Врач, усложнив ближайшие минуты существования больного организма редкостным импортным лекарством, в ожидании реакции расхаживал по комнате. Огромный, добродушный, округлый и лысый – вылитый беременный дирижабль, со взглядом, излучающим любовь к ближнему в виде искреннего пожелания побыстрее попасть в рай, он тяжело колыхался при каждом шаге и глубокомысленно вещал:
– За последнее время медицинская наука сделала огромный шаг вперед. Наша задача – ее догнать!
Подопытный кисло отозвался:
– Доктор, мне что-нибудь может помочь?
Ласково поглаживая розовой упитанной ручкой высохшую руку старика, врач убаюкивающе проворковал:
– Не буду кривить душой в такой торжественно-печальный момент. Современная медицина бессильна перед смертью; она в состоянии лишь подготовить нас к ней.
Старик прищурился, пристально глянул в круглые глаза эскулапа:
– Сколько мне осталось?
Тот, скромно потупившись, украдкой покосился на часы:
– У вас, батенька, еще вагон времени, но с вызовом священника я бы тянуть не стал.
Убедившись, что правильно сориентировался в ситуации, умирающий генерал резким движением отстранил врача и скомандовал:
– Я хочу видеть сына!
Вокруг засуетились, забегали, зашептались, зашуршали подошвами… Что-то упало и покатилось, дребезжа, кто-то куда-то нервно названивал. На фоне общего переполоха в квартиру неожиданно начали стекаться специалисты самого разного профиля. Первым явился вызванный год назад водопроводчик. За ним почему-то телефонист – срочно чинить абсолютно исправный телефон. Следом бежала медсестричка с набором шприцов и черным мешком для трупов… Конца нашествию не предвиделось.
Вся эта кипучая деятельность, резкие звонки, хлопанье дверей, беготня и громкое шушуканье в подъезде оторвали от просмотра любимого мексиканского телесериала бдительную соседку генерала, достопочтенную Маневриду Антоновну Семипузо, в простонародье – бабу Маню. Это было вдвойне обидно, поскольку дон Педро только-только попытался обнять донью Хуаниту, которую он пригласил на сеновал триста шестьдесят три серии назад…
Но оставаться у телевизора в такой обстановке не было никакой возможности. Баба Маня не привыкла быть в стороне от событий, тем более что политических взглядов она придерживалась воинственно-либеральных, а с соседом вела затянувшуюся позиционную войну. Истоки конфликта уходили корнями в далекую молодость, в которой бабы Манин кот Барсик, прямой предок ныне здравствующего Сеньки (такого же, между нами говоря, обормота), испортил парадный мундир красавца лейтенанта Иванова, справедливо приревновав соседа к своей хозяйке. На предложение избавиться от подлого котяры юная Маневрида ответила гордым отказом, в результате чего осталась старой девой. А пробивной лейтенант женился на ее соседке, дочери широко известного в некоторых узких кругах советского дипломата.