Прораб килограммов
или
много-много лет спустя
На антресолях трактирчика «Колокол и бутылка» мерцала худая свечка. Слабосильный светоч был установлен на грубом дубовом столе и окружен темно-лиловыми бутылками, растерзанными цыплячьими тушками и сломанными перьями лука. Часть стола была очищена от яств: в жиденькой лужице света лежал лист бумаги, над которым склонился человек с гладким волевым подбородком…
Прораб Килограммов подернул плечами и намертво вжался в кресло.
– Д’Артаньян! Д’Артаньян! Скачите скорее сюда! – доносился из лесу до боли знакомый голос.
Д«Артаньян спешился и, цепляясь плащом за кусты жимолости, выдвинулся на звуковой ориентир.
Благородный Атос бегал по поляне совершенно без штанов и возмущенно дергал бровями. Д'Артаньян участливо похлопал Атоса по плечу и уже открыл было рот, чтобы вербально ободрить друга, как с ужасом заметил огромную рыжую лилию на его правой ягодице. Гасконец нервно икнул и опасливо огляделся.
Оглушающе хрустя сухими костями валежника, из чащи выбрался на поляну Портос.
– А-а, вот вы где! – радостно прогудел он.
Д«Артаньян, все еще хлопая Атоса по плечу, поборол вероломную дрожь и, пытаясь придать твердость голосу, воскликнул:
– Черт возьми, Портос!..
Но с Портосом творилось что-то неладное: он не отрываясь смотрел на лилию и при этом как бы наливался изнутри чем-то эдаким – и вдруг с ревом: «Е-есть в графском парке Черный пруд!» – убежал в чащу.
– Это она! Это Миледи! – Атос заплакал и стал сморкаться в платочек с вышитым на нем вензелем «К.Б.».
– Я убью ее! – вскричал Д’Артаньян и молнией унесся на край леса, где были оставлены лошади. Портос, страшно громыхая сапогами, побежал вслед за Д’Артаньяном…
Атос всхлипнул в последний раз и побрел в сторону деревни.
…Как-то быстро, незаметно стемнело, как, впрочем, всегда темнеет в этих местах в эту пору года…
В трактире «Колокол и бутылка» было темно и тихо. Атос подергал дверь – заперто. Мушкетер горестно вздохнул, отошел на несколько шагов, в последней надежде оглянулся – и тут заметил слабый свет в одном из окон второго этажа. Атос полез наверх с необычайною для его лет ловкостью.
– Какое счастье! Арамис! – воскликнул Атос, добравшись до цели. И ввалился в комнату.