– Это не аргумент. Моя бабушка блондинка, отец – шатен, – фыркнула Кэссиди.
– Я же шучу.
Кэссиди всучила Джейку костюм, а сама убежала выполнять дальнейшие задания, которыми ее буквально завалила Никки Стюард. Она была ответственной за спектакль (впрочем, как и за все остальные мероприятия, проводимые в школе), будучи настоящим асом в управлении командой. Все действительно считали ее хорошим лидером. И всегда знали, что лучше не халтурить в работе, особенно в последние дни перед мероприятием – период, когда Николь превращается в настоящую фурию.
Джейкоб повторял сценарий, когда увидел среди толпы у дверей Хайден.
– Привет, – улыбнулся Джейк, когда она подошла. – Что ты здесь делаешь?
– Решила взглянуть на вашу подготовку, так сказать, из закулисья. Смотрю, работа идет полным ходом, – ответила она, и одновременно послышался грозный голос Никки, которая была явно чем-то недовольна.
– О, не то слово, – засмеялся Тернер.
Затем парень решил поинтересоваться у Хайден о том, где она пропадала в последние дни. В городе ее, кажется, не было, а на звонки она не отвечала. Будто избегала его. «Опять паранойя», – наговаривал на себя Джейкоб.
– Как дела? Ты куда-то пропала на днях.
– Нужно было кое в чем разобраться, – ответила она, а Джейк заметил задумчивый взгляд.
Он собирался расспросить у нее побольше, но позади донесся звонкий голос Николь, которая приветствовала Хайден. Девушка не ограничилась одними приветствиями. Никки откровенно намекнула, что гостья могла бы помочь с подготовкой декораций к спектаклю. Да и «намекнула» слабо сказано. У Хайден просто не оставалось выбора.
– Например, Кэссиди не помешала бы помощь со шторами, – предложила Николь.
– Хорошо, – согласилась рыжеволосая девушка.
– Отлично. Тогда пошли за мной.
Никки направилась в сторону Кэссиди, которая тем временем пыталась разобраться, где какая сторона у шторы. Скорчив Джейку рожицу, Хайден последовала за организатором всего хаоса. А парень вернулся к повторению сценария.
Тем временем Марисса Бейкер зашла в кабинет истории и заперла за собой дверь, чтобы переодеться в платье девятнадцатого века, которое только что ей дали. Платье было красного цвета, что определенно понравилось девушке, так как красный – любимый цвет Мариссы. Пышный подол, края украшены узорчатой вышивкой. «Эх, замечательные были времена», – подумала Марисса, еще раз окинув взглядом наряд. «Как бы мне хотелось пожить в той эпохе».