Разум залили на острове сладким вином!
Вы перед кем, расскажите, блистали бравадой,
Там находясь в состоянье безумно-хмельном?
Так вы забудете все боевые ремёсла,
Если пристроите головы к женской груди!
Быстро садитесь, «герои ночные», за вёсла,
Подвигов много великих нас ждёт впереди!»
Парус расправлен и ветром попутным подхвачен,
Чаще и глубже обычного стали гребки,
С гордостью воин взирал, что манёвр был удачен —
Лихо корабль обгонял волн больших гребешки.
К вечеру «Арго» влетел в Геллеспонт крупной птицей,
Против течения парусник шёл тяжело,
Словно покинутым стал он вниманьем царицы —
Геры великой, и воин налёг на весло.
Тёмная ночь надвигалась на море с востока.
«Справа по борту – огни!» – вдруг послышался крик.
На полуострове город стоял одиноко.
Тифий воскликнул от радости: «Это Кизик!»
Быстро причалив к нему, люди бросились в город —
Пир обещала проксения – добрый Закон,
Только Гераклом был с лёгкостью голод поборот,
И на галере остался за стражника он.
Тихо в ночи, с моря веет приятной прохладой,
Бьётся у брега чужого о камни волна.
Эта стоянка для воина стала отрадой,
Только мешает душе за убитых вина…
Но в глубине дивной ночи рождалась тревога.
Гиласа воин послал за людьми во дворец:
«Быстро зови на корабль всех, беда у порога —
Судно Борей разобьёт. Надо в море, юнец!»
Мигом собралась на «Арго» команда Ясона —
С прошлой стоянки болели ещё синяки.
Хлопнули вёсла о воду, как хвост у дракона,
Вскоре воители были от скал далеки.
И, обогнув полуостров, шёл «Арго» к Босфору,
Где предстояло познать людям страх Симплегад.
Буря сильнейшая виделась воина взору,
Дождь вдруг обрушился, словно вошли в водопад.
Ветром могучим сносило галеру к Кизику
Быстро, но только с восточной уже стороны,
Грозный Борей не внимал ни мольбе и ни крику —
Парусник гнал он неистово на валуны.
Бросила якорь команда у тёмного брега,
Намереваясь укрыться под сенью дерев
Иль попроситься в Кизик для простого ночлега
И переждать эту бурю, волненье презрев.
Вдруг полетели в них сверху и копья, и стрелы,
На берегу завязался отчаянный бой:
«Вы, иноземцы, проникли в чужие пределы!» —
Громко звучало с утёса сквозь шум грозовой.
Воины бились жестоко почти до рассвета,
Но осветил битву Гелиос первым лучом —
Ахнули все, что Кизика-царя песня спета —
Грозный Ясон заколол его острым мечом.
В трауре все – и пришельцы, и люди Кизика —