Я часто дышала и всё никак не могла остановить свой взгляд хоть на чём-нибудь. Мой мозг судорожно думал.
— О чём это вы? — спросил Илья Алексеевич. — С вами всё нормально?
Подняла на него взгляд и неуверенно кивнула.
— Да. Со мной всё отлично.
Встала с дивана и уверенно проговорила:
— Илья Алексеевич, человек, которого вы называете своим сыном – не ваш сын. И зовут его не Иван. Это Устинов Максим Юрьевич. Мой муж, пропавший в горах год назад. Моего мужа и его группу очень долго искали… Его считают погибшим, но…
Протянула к нему руку, чтобы выразить сочувствие, что Макс не его сын, но Илья Алексеевич вдруг отпрянул от меня, как от заразной, и посмотрел безумным и испуганным взглядом.
— Да как вы смеете?.. — прошипел он сдавленным голосом.
Я вздохнула и сказала уверенно:
— Мне жаль. Правда. Я хочу поговорить с ним.
— Нет! — воскликнул он. — Я немедленно увезу вас назад!
Ну уж нет.
Я обошла Илью Алексеевича и направилась в комнату своего мужа.
Сердце у меня колотилось как сумасшедшее, руки подрагивали, в животе всё крутилось от сильнейшего волнения.
Он жив! Жив! ЖИВ!!!
Вся моя сущность ликовала.
Не передать словами, что я сейчас ощущала! Эйфорию, боль, тоску, страх, радость, счастье! Мне хотелось кричать, кинуться Максу на шею и разрыдаться на его сильном и надёжном плече. Выплакать всё, что у меня накопилось за весь год ожидания, надежды, одиночества и практически угасшей веры.
Илья Алексеевич бежал следом, хватал меня за рукава рубашки и пытался остановить.
— Илья, что происходит? — вышла из комнаты Макса супруга Ильи Алексеевича.
Я не позволила ему ответить и быстро ворвалась в комнату.
— Макс! — выдохнула я и молниеносно подлетела к нему и опустилась на колени.
Сжала его большие ладони в своих руках и прикоснулась к ним губами.
— Макс… — прошептала снова, и слёзы потекли из моих глаз. Не смогла сдержать эмоций. — Ты жив… Родной мой, ты жив.
Но вдруг, он выдернул свои руки из моих, и произнёс:
— Чччч... ччт-то в-вы дд…делл-лаете? Ммм… моё иммм… имя Иии… Иван.
В моей голове сначала возник медицинский термин «логоневризм». Проще говоря, это невротическое заикание – расстройство нервной системы, что отражается на ритме речи человека.
Основная причина этого недуга – психотравмирующая ситуация. Но помимо заикания, Макс также потерял память и сильно повредил позвоночник.