— Да. На сто процентов, ваш сын был бы сейчас здоров.
Его слова прозвучали подобно приговору для стариков. Их взгляды окончательно потухли. Анна Сергеевна не сдержалась и всхлипнула, зажала рот рукой и пробормотала:
— Простите…
— Это я виноват, — сказал Илья Алексеевич убитым голосом. — Я настоял, чтобы Ванечку оперировали в нашей местной больнице.
— Не думаю, что сейчас нужно лить слёзы и убиваться, — сказал Валерий Натанович. — Я поговорил с Иваном… — Валерий Натанович бросил на меня извиняющий взгляд, — Он согласен поехать в нашу клинику, пройти обследование и лечь на операцию. Также я его предупредил, что не Бог и не даю гарантий, что он будет ходить, но шансов у него больше, что он встанет с инвалидного кресла. Но даже при неблагоприятном прогнозе после операции, он однозначно избавится от своих болей, которые мучают его тело и разрушают сознание.
— Операция опасна в нынешнем его состоянии? — спросил Илья Алексеевич. Его глаза были влажными, руки тряслись и лицо его было таким… таким, словно он прямо у нас на глазах постарел на тысячу лет.
Я представляю, какое чувство вины и стыда сейчас испытывают эти люди. И да они виноваты. Они нашли моего Макса, вроде бы и помогли, но лишили возможности выздороветь, и лишили меня ещё год назад моего любимого мужа.
— Вы неверно задали вопрос, Илья Алексеевич. Любая операция – это всегда риск. И не важно, простая она или сложная. Главное, кто эту операцию проводит. Оперировать буду я. Хирургическое вмешательство на позвоночнике в случае вашего сына относится к высокотехнологичным методам лечения. Все манипуляции будут выполнены с применением специального инструментария, микроскопа или экзоскопа.
— Валерий Натанович – специалист высшего класса, — вставила я своё слово. — Он оперировал сложнейшие опухоли на головном мозге у шестилетней девочки. И я ни разу не слышала, чтобы он кого-то не вылечил. Все, кто побывал в его руках – оправились. И я верю вам, что вы поможете Мак… Ивану.
— Когда нам нужно приехать? — голос Анны Сергеевны всё ещё был сдавленным и грустным, но лучики надежды уже появились в её старых глазах.
— Чем раньше, тем лучше, — ответил он. — Мы примем вашего сына вне очереди.
— Мы приедем с самого утра, — сказала я уверено.
После этого, Илья Алексеевич повёз нейрохирурга домой.