Тёмно-бордовая, плотная и глянцевая ткань платья была пересечена
на груди крест на крест толстым витым оранжевым шнуром, отчего
крупные груди женщины вызывающе и несколько нелепо торчали в
стороны.
Из-под бордового платья, что едва закрывало колени, выглядывало
сантиметров пятнадцать-двадцать зелёного края нижней одежды, а уж
из-под него, почти до полу, шёл оранжевый слой. Судя по некоторой
«капустности» фигуры, это не воланы, а именно – три платья, надетых
одно на другое. Конечно, в комнате зябко, но утепляться лучше
шерстью, а не шёлком. Или это просто мода? На ногах у женщины были
тёплые чулки и кожаные, несколько неуклюжие туфли на плоской
подошве.
Совсем необычными выглядели рукава. Обтягивающий руку оранжевый,
спускающийся так, что закрывал до кончика ногтя большой палец руки,
пошире и покороче – зелёный, он доходил до середины предплечья, и
совсем уж нелепо выглядели бордовые пышные «крылышки»,
заканчивающиеся точно у локтя.
Волосы леди были собраны в два рожка близко к макушке и покрыты
очень тонкой, полупрозрачной вуалью. Крепилась вуаль надетым сверху
узким обручем из жёлтого металла, отчего верх головы, плотно
обтянутый светлой тканью, казался почти прямоугольным.
Ирина Викторовна легла, а эта самая леди, поманив пальцем Анги,
ткнула ей куда-то вниз. Не слишком понимая, что там внизу
происходит, Ирина Викторовна старалась рассмотреть лицо леди Бер...
Как её там?
Самое обычное лицо, полноватое, с чуть обвисшей складочкой под
подбородком, серыми глазами и обычным носом. Лет тридцать, не
меньше. Брови подведены довольно сильно, на их фоне глаза со
светлыми ресницами кажутся голыми.
Наконец, леди со словами:
– Анги, сколько можно возиться? – сделала какое-то странное
движение телом и, высоко подобрав свои многослойные одёжки, так
высоко, что стало видно, что чулки длиной всего до колена и
привязаны витым шнуром прямо к ногам, влезла на кровать. Забралась
под шкуру к Ирэн, погладила её по лицу и прошептала:
– Бедная моя девочка! Я ничем не могу тебе помочь! Я так умоляла
лорда Беррита! Но ты же знаешь отца...— она тяжело вздохнула.
У Ирины Викторовны навернулись слёзы на глазах – столь резко и
ядрёно пахло от женщины чесноком. Чуть повернув лицо в сторону, она
сделала вдох и сказала:
– Кто такой лорд Беррит?
Женщина удивлённо, даже надменно вскинула брови и спросила: