Ах, мундир, мундир! Будучи в первой
жизни милиционером (полицейским), он почти всегда (и на службе, и
вне оной) ходил в положенном служебном костюме. А уж в XIX веке,
при Николае Павловиче, когда мундир был поставлен по главу угла,
Константин Николаевич просто желал его.
Но не положено не находящемуся на
службе и не учащемуся! Что делать, формальности в XIX веке были
жесткими и обязательными для всех.
Ничего, поступит на службу, или, как
говорили в ХХ – ХХI веках, на работу. Правда, в советское время его
поругивали, но всем не угодишь. Начнет служить, получит положенный
мундир. Ничего, кстати, мундирчик. Сейчас все работающие в
мундирах, от дворника до жандарма, от штатского штафирки до
потомственного военного. Сам император любит постоянно ходить
гвардейским офицером.
И Константин Николаевич, как смог
вырядился и вышел на первую работу. Отец ему, радуясь не меньше,
выделил целый рубль серебром, порекомендовав не быть излишне
деньгами. Хотя, конечно, не швырять направо, налево, но сразу четко
понять подчиненным и коллегам, что перед ними князь!
Вначале, разумеется, прошелся в
полицию в общем входе. Дежурный – полицейский унтер-офицер – узнав,
что он устраивается на работу после окончания университета, а
потому наверняка, если возьмут, то только на господский классный
чин. То есть он ему будет не пара. И потому был с повышенной
вежливостью и добротой.
Побеседовал с ним, поспрашивал
несекретную информацию, подождал провожатого и пошел дальше,
оставив по доброте душевной целый двугривенный!
Вы не подумайте с высоты XXI века,
что это скудно. Это через двести лет инфляция скушает рубли, а до
революции все стоило копейки. Фунт ветчины, фунт мяса, коврига
печено хлеба, шкалик водки для подлого сословия – все дешевле
десяти копеек. Вот и подумайте, давая десять рублей нищему у
церкви!
Кабинет работников розыскного
(сыскного) отдела был относительно большой. Но с учетом количества
работающих это был некий Николаевский вокзал в обеденный перерыв.
Как они здесь работают? И кактерпят? Ведь здесь, на первый взгляд,
больше десяти человек, с XII (ну это еще мелюзга) до V – VI (а это
уже высокоблагородия) классных чинов!
Столоначальник – пожилой чиновник с
обильной лысиной типа внутренний заем – сидел здесь же, но в
небольшом закутке, отгородившись от остальных легкой ширмой и
большой спесью. Посмотрел на него, как на пустую и разумную, но
обезьяну.