– Ну, не знаю, может, не успели, война началась…
– Так и привёз бы сразу ему, на наши позиции!
– Не знаю, Николка, не знаю… что-то тут ещё кроется, но что? Ты
мне лучше скажи: как ты собираешься с этими документами поступать?
Это всё, конечно, очень интересно, но какой тебе профит от всего
этого?
– Причём тут профит? Я тебе не купец какой-то там гильдии, чтоб
везде профит искать! Поймать этого фон Штальке и в суд его – пусть
ответит за убийство Мити Мартынова да за то, что с японцами
снюхался!
– А ты сможешь это доказать? Кто будет, какой суд, разбираться в
этой давней, да ещё и фронтовой истории?
– Не знаю, может, ты и прав. Тогда я его просто застрелю!
– И пойдёшь на каторгу! А то и того – убийство офицера,
военно-полевой суд… и расстрел в двадцать четыре часа. Оно тебе
надо?
– А ты что предлагаешь, стратег? – хмуро спросил Николай.
– А вот то и предлагаю! Сколько, говоришь, тебе тогда посулили…
ну, в записке этой? Десять тысяч?
– Да, десять. Но ты же не думаешь, что я соглашусь взять деньги
у этого негодяя? Тогда надо просто отнести этот портфель в полицию,
пусть они там сами разбираются!
– Слушай, друг мой, а для чего ты всю эту историю затевал?
Просто узнать, что там за портфельчик притащили американцы японцам
для остзейского барона? Зачем мне рассказывал? Зачем мы с места
сорвались, торчим здесь, в Ната Пинкертона играем? Чтоб господину
полицмейстеру подарочек преподнести? А вот скажи, у тебя какой
пенсион от Военного ведомства? Молчишь? Ты за сколько лет десять
тысяч накопить сможешь? А если их в дело пустить, безбедно жить
будешь! Да ещё и выигрышных билетов прикупишь!
– Я у негодяя денег не возьму! Лучше сожгу этот портфель, и все
дела!
– Не сожжёшь. Мы вот что сделаем. Я поеду в Петербург, там
потрясу немного кое-каких людишек, докопаюсь до истоков этого дела.
Почему такое богатство оказалось у какого-то Джека Смита? Кто он
такой? Если мы это узнаем, то понять остальное будет проще. А там
уже вместе решим, что дальше делать. Идёт? А у меня в этом деле
свой профит: распутать это всё до конца, и в газете матерьяльчик
тиснуть, с продолжением, номеров на десять!
– Идёт, Савка, только учти – если снюхаешься с этой немчурой, я
тебе больше не товарищ, понял?
– Понял, понял, мой неподкупный друг! Обещаю без тебя с немцами
не снюхиваться и ничего им не передавать!