– Замечательно, – произношу с улыбкой и уезжаю.
Обо всех позаботилась на всякий случай. Теперь бы пережить
помолвку и о себе подумать.
Захожу в тихое поместье. Герцогу рано идти домой, Мелани играет,
а прислуга вся на кухне, что ли?
– Дороти? Дороти! Ты где? Я хочу поменять комнату. Бернар
наверняка пожелает быть ближе, – на лестнице появляется
темноволосая девица.
Она спускается, заметив меня. И я понимаю, что не девица, скорее
молодая женщина. Ухоженная, да, но не моего возраста, старше.
– Здравствуйте? – приветствую первая, выгибая бровь.
–Здравствуй. Беатрис, верно? – она с ходу фамильярничает. – Мы
определенно подружимся! Я Мелинда. Мелинда Браун. Сесилия заботливо
приютила, так как родители не смогли поехать со мной, и пригласила
сюда.
–Как мило, я безумно счастлива, – выдавливаю из себя.
Мать Бернара все же обыграла нас.
Честно, первым порывом было уехать к себе. Забрать Мелани и
помахать Бернару ручкой. Да потому что кто бы ни были друг другу –
фиктивные или нет, я не буду биться за мужчину. Если ему интересны
отношения, он сам проявит себя.
Но тут вроде как Вандербург не виноват. Виновата его мать. Милая
мадам Сесилия. И как бросить герцога наедине с гарпиями. Я своих не
бросаю.
Но было бы проще, если бы мы находились у меня. Выгнала бы всех
неугодных. И матушку Бернара тоже. Не бедные родственники.
Я вообще не пониманию моды собираться заранее в одном доме.
Ладно бы жили в разных городах.
– Так что, подскажешь где Дороти? Я и сама могу перенести свои
вещи, где находится комната Бернара помню еще, а–хах, – Мелинда
жеманно смеется, –но неблагородно отнимать работу у прислуги.
– Дороти, полагаю, на кухне, – беру себя в руки. – Переезжать
никто никуда не будет. В доме достаточно гостевых комнат, а рядом
со мной и Бернаром тебе будет некомфортно. Видишь ли, мы проводим
много времени вместе, и ночью тоже. А сейчас извини, пора, дела.
Пусть тебя развлечет тот, кто пригласил сюда, хорошо?
И прохожу мимо, высоко задрав нос. Надеюсь, мать Вандербурга
надежно спряталась. Боюсь, моего воспитания не хватит на мирный
разговор еще и с ней.
Вопиющая наглость. Ладно эта женщина не уважает меня, но она и о
сыне единственном не думает! Ни о его чувствах, ни о том, как будет
выглядеть градоначальник перед лицом города.
Ужасная глупая эгоистка.