И саданул пойманного в лоб, прямым отупляющим ударом, после чего тот перевернулся через голову назад и уселся ничего не понимая и заныл, уползая на свободный перинник, откуда не вставал до самого утра и ночь прошла вполне спокойно, закончившись пугающим приходом хозяина, который волновался на счет платы, но Педро его все-таки успокоил общими словами, что беспокоиться нечего, все будет в порядке.
И вновь день. Как неприятно он начался со стояния над душой, так и проходило остальное свое время в брожении из угла в угол ничего не делании, холостом игрании в карты и общем неудовлетворительном ощущении ненадежности их положения и дальнейшего пребывания, как будто душу запахивало чужим. И с этого чувства перед глазами четырех друзей воочию раскрылась та ужасающая бездна безденежья, которая в полной мере предстала на трезвые и просыпавшиеся умы, приводя оные к скучному и печальному времяпрепровождению с сожалением о старом. Теплые воспоминания о нем не разогревали, а знобили души тем нехорошим холодком, который гуляет по нервам даже не смотря на измождающую жару. И сей перепад между внутреннем и внешним создавал в исстрадавшихся мозгах такие контрасты, что Педро готов был ухватиться за первого попавшегося, как единственную надежду… но никого не было, а было пусто и безлюдно, кроме них. Фра Жуозиньо куда-то запропостился. Лучано накормил их скверно и ощущение создавалось такое, что они как в не прошенных гостях и целиком живут на попечительстве хозяина. Скучно и хотелось бросить такую сосаловку, хотелось странствий, но нерешительность и нежелание при общей всецелой потухшести владела некогда веселой и жизнеутверждающей компанией с представленными в ней несомненно незаурядными натурами, если они были вместе.
Спать вся компания легла в прескверном настроении духа. Что-то им следующий день готовит?
Пробуждение было неясным и тревожным, и происходило оно во тьме ночи, прорезаемой ярким светом факела.
– Вставайте! – гремел голос фра Жуозиньо, державшего факел, – Ваш конь сдыхает!
И не дожидаясь когда кто-либо из них подымется и пойдёт, ринулся назад, унося с собой свет. Кое-как одевшись на скорую руку, один за другим пробужденные побежали смотреть. Интересно было Виттили: чей конь сдыхает? Каждый, сбегая вниз по ступенькам, в душе надеялся. Что не его.., что пронесет нелегкая, еще одна беда свалившаяся на их непроспавшиеся головы. Заторможенные внезапным пробуждением и желавшие только одного: «только бы не его!»…