- Не преувеличивай.
- Ты сам-то это испытывал на себе?
- Не пришлось. У тебя все? Тогда начинай кричать и биться в истерике.
И Шарух взялся за колесо механизма, собираясь опускать пленника.
Эрни дернулся, сдерживая рвущийся наружу крик. Из горла вырвался лишь стон отчаяния.
- Пожалуйста, остановись, остановись… - зашептал он. - Умоляю, не надо… Я не хочу… Не делай этого!
Его голова все ближе приближалась к опасному объекту. Эрни знал, что бесполезно умолять бесстрастного палача, но не мог молчать. Надежда таяла с каждой секундой, а он все шептал: «Остановись… остановись…».
Увидев перед глазами стеклянные стенки, он, глубоко вздохнув, закрыл глаза и инстинктивно подтянул к шее подбородок. И постарался съежиться, насколько позволяло ему неудобное положение. Вскоре почувствовал, как затылок коснулся дна ящика. То, что при опускании он не ощутил на своем лице противную шевелящуюся массу, заставило его открыть глаза. Хотелось знать, что происходит.
Эрни увидел перед собой личинок мух, но… они были за стеклянной преградой! Понимая, что это все очередное представление, вместо того, чтобы обрадоваться к глазам подкатили слезы. Минута вышла, и его тело вновь начало подниматься.
На этот раз палач решил опустить жертву на пол. Уже развязанный и свободный, Эрни продолжал лежать на полу, не в силах отойти от шока.
- Вставай, - Шарух попытался его поднять.
- Я тут… полежу, - выдавил из себя Эрни, переворачиваясь лицом вниз. Уткнувшись лбом в руку, замер в неподвижности.
- Ты поплачь, легче станет. Правду, говорю.
Шарух вновь взглянул на показания браслета.
- Сколько?
- Сорок девять.
Эрни мучительно простонал, с ужасом осознав, сколько ему еще придется вытерпеть.
- Ты полежи тут, очухайся немного.
Шарух вышел и сел в коридоре на лавочку. Аманти подступил к нему с расспросами. Они говорили тихо, Эрни не понимал, о чем конкретно.
Он чувствовал обиду на себя за то, что поддался эмоциям. А еще было стыдно и неловко за то, что очень хотелось заплакать. Если бы никого не было рядом, он бы так и сделал. С трудом подавив в зародыше бушующий в душе «ниагарский водопад», он, пошатываясь, поднялся с пола. Взгляд остановился на столе с его неприятным сюрпризом. Приблизившись, понял, почему ему казалось, что ящик был полон личинок. Его обманули зеркала, удачно установленные по бокам и на днище. На самом деле личинки занимали одну единственную сторону ящика.