Кажется, мне что-то говорили, но всё
сливалось в монотонный гул. Мне протянули бурдюк с водой, и я жадно
в него вцепился, не видя ничего, кроме вожделённой жидкости.
Открыл его трясущимися пальцами с
третьей или пятой попытки – кажется, по моим щекам даже покатились
слёзы отчаяния, настолько ксурова пробка оказалось тугой!
А ещё, сквозь гул, я отчетливо
слышал чей-то смех.
Но мне было плевать. Сорвав,
наконец-то, пробку, я припал к бурдюку и не остановился, пока не
выпил его весь до дна.
А потом сознание, посчитав, что
задача – выжить и добраться до людей – выполнена, просто-напросто
отключилось.
***
— Подъём!
Очнулся я от… удара сапогом по
ребрам.
— Вставай, одевайся и иди к
остальным. Не сможешь идти, никто тебя нести не будет, понял?
Жутко хотелось подняться на ноги и
выбить парочку зубов разбудившему меня… бедуину.
Вот только… вместо того, чтобы
врезать обидчику, я… послушно встал и поднял с песка засаленный
балахон.
Какого ксура?!
Нахмурившись, я хотел было откинуть
грязную тряпку в сторону, но тело прострелило болью, а руки сами
собой потянулись к балахону.
Что за…
— Ха-ха-ха! Что дружок, руки не
слушаются?
«Разбудивший» меня бедуин довольно
рассмеялся, а я мысленно пообещал себе, что как только разберусь с
происходящим, поквитаюсь с этим шутником.
Тело тем временем действовало на
автомате – я с омерзением натянул на себя балахон, попутно отметив,
что мой мундир куда-то делся, и зашагал к небольшой группке…
рабов?
По крайней мере, разодранные,
грязные рубахи и сверкающие сталью ошейники говорили именно об
этом.
Неужели…
Я потянулся к горлу и нащупал
стальную полоску, обтянутую шершавой кожей.
Да ладно!
Каждый раз, читая книгу про
попаданцев, я удивлялся, почему главный герой постоянно попадает в
рабство.
Для меня, как для жителя двадцать
первого века, рабство – это что-то сказочное и фантастическое.
Хотя, я, конечно, не раз читал про
похищения людей, которых сажали на наркотики и заставляли впахивать
на маковых полях или работать на стройке за еду.
Девушек, к слову, использовали с
другой, ещё более мерзкой целью.
Так или иначе, для меня рабство было
чем-то грязным, подлым и без-честным. Ну а герои книг, становящиеся
рабами, вызывали недоверие и даже снисходительную усмешку.
Ну а сейчас я сам оказался на их
месте.
С трудом подавив в себе желание –
подойти к бедуину и сломать ему шею, я для начала осмотрелся.