– Катюшка, я знаю, что ты любишь моих родителей, но ведь хочется быть хозяйкой в доме? Хочется? – он наклонил голову и хитро посмотрел на жену. – Скажи честно!
Она мечтательно посмотрела в его сумасшедшее-синие глаза и кивнула:
– Хочется.
Они взялись за руки и пошли домой, заговорщицки молча, обдумывая сказанное. По дороге, молодые супруги сравнялись с двумя женщинами, гнавших коров с налитым тугим выменем домой.
– Здравствуйте, теть Нюра, здравствуйте, теть Даш.
Михаил весело пошлепал рыжую корову по спине.
– Добрый вечер, молодежь! – дружелюбно ответили женщины.
– Михаил, у меня сепаратор чет барахлит, ты не глянешь? – одна из женщин тронула за руку, обходившего ее парня, и настойчиво повторила вопрос. – Не глянешь, сынок?
– А можно завтра, теть Нюр? А то мы с Катей в гости собрались…
– Да хоть послезавтра, лишь бы заработал!
– Я зайду! – уже обогнав, весело крикнул молодой мужчина.
– Вот ведь Мане повезло, не парень – клад! Такой сын хороший вырос! – пожилая женщина повернулась к попутчице.
– Да, Беловы от горя как заказаны. И Степан с войны живой и здоровый вернулся, и дом – полная чаша, и три сына – все работящие какие, – согласилась вторая, – особенно самый младший – Мишка!
Во дворе у стола суетилась Мария Ивановна. Она поставила большую миску с нарезанным душистым хлебом и обернулась, услышав звук щеколды.
– Сидайте вечерять, – улыбнулась она, – проголодались? Мишка, а ты с работы ще и не ев!
– Мам, мы к Витьке Куприянову сегодня в гости идем. Они нас ждут, а его Татьяна пироги напекла! – чмокнув в затылок мать, Михаил взял со стола огурец, смачно хрустнул и добавил, – Ты не обижайся!
– Степан, ты слухаешь? Они уходять, – женщина развела руки, – для них мать уже не такы пироги пэче…
– Мишка! Молоко на губах не обсохло, мать обижать. Вожжами вдоль спины давно не получал! – отец шел от рукомойника, повесив на жилистую шею вафельное полотенце.
– Бать, ты меня хоть при жене не позорь! – укоризненно глянув на отца, Михаил повернулся и резко пошел к воротам.
По дороге он остановился на мгновенье и крикнул в сторону дома:
– Кать, я тебя на улице подожду!
Потом повернулся и посмотрел на отца, остановившегося посреди двора и смотревшего вслед сыну.
– Завтра в командировку уезжаю, через неделю приеду, поговорим, – голос Михаила дрогнул.