Рано ещё отрабатывать стрельбу по
мишеням — он дал себе три месяца на то, чтобы «поставить руку» и
отточить навык постановки стрелы. Эйрих чувствовал, что знания
помогут быстро повысить свою меткость и выполнить указ вождя
гораздо раньше, чем тот мог рассчитывать.
Придётся тратить время на сестру, в
успех которой Эйрих не особо верил, но...
«Дополнительный заяц стоит усилий», —
подумал он.
/3 сентября 401 года нашей эры, Западная Римская
империя, провинция Паннония/
Эйрих, как всегда, с утра пораньше,
упражнялся. Сейчас он тягал камни, следуя примеру опытных борцов,
коих всегда держал в своём стойбище — если было надо кому-то
сломать хребет или развлечь себя ожесточённым борцовским
поединком.
Это ведь был один из его самых любимых
способов казни неугодных. Когда кто-то зарывался, вёл себя
недостойно, но являлся благородных кровей, которые, как известно,
нельзя проливать, идеальным решением были борцы. Просто
приказываешь своей ханской волей устроить поединок, а опытный борец
всё сделает сам. Удобно, развлекательно, а ещё и, в каком-то
смысле, честно. Кто виноват в том, что приговорённый наглец
оказался слишком слаб? Чингисхан?
В борьбе он разбирался, так как был
большим любителем посмотреть на особо знаковые поединки настоящих
легенд борьбы...
И было бы греховно пренебрегать такими
знаниями в личном развитии. Поэтому сейчас он держал спину прямо и
поднимал самый лёгкий камень, чтобы разогнать кровь.
— Не видели Дикинея? — подошла к дому
некая женщина, одетая бедно. — Ты... Эйрих, да? Ты не видел моего
мужа?
— Не видел, — ответил Эйрих. — А что,
он пропал?
Сидевшие у ограды Видимир и Валамир
напряглись и сбледнули с лица.
— Уже который день не видел никто... —
обеспокоенно пожаловалась женщина. — Где твои родители?
— Отец в бражном доме, мать внутри, —
ответил Эйрих.
Женщина вошла в дом, а Эйрих продолжил
тягать камень, как ни в чём не бывало.
— Это кто такая? — спросил
Валамир.
— Видимо, жена дяди Дикинея, —
вздохнул Эйрих.
— Это тётя Ильда, — сообщил Видимир. —
Я бывал у них пару раз... Гизел, сын дяди Дикинея — мой
друг.
— Да-да, — хмыкнул Эйрих. — Теперь,
думаю, дружба не заладится. Если растреплешь, что видел — тебе
конец. Понял меня?
— Понял, — ответил Видимир, опустив
голову.
— Это и тебя касается, Валамир, —
посмотрел на другого брата Эйрих.